О РУССКОМ АВАНГАРДЕ 

— Как вы знаете, я учился на живописца, и русский авангард в художественной школе был частью общего теоретического курса о видоизменениях искусства в ХХ веке. До этого времени художники занимались иллюстрированием Священного Писания или античных сюжетов, а идеи, которые можно было бы выразить в жанре портрета или пейзажа, так или иначе связаны с морализаторством и дидактикой. Можно сказать, что в ХХ веке живопись впервые стала уважаемой профессией. Начиная с видов Вестминстерского аббатства, которые Клод Моне писал в 1870 году, живопись стала живописью как таковой. Но для меня как кинорежиссера авангард впервые стал актуален в связи с Сергеем Эйзенштейном. Кстати, я как раз вернулся из Мексики, мы снимаем там фильм о работе Эйзенштейна на местную киноиндустрию. Чтобы понять Эйзенштейна, нужно глубоко погрузиться в художественный контекст его времени. И к 16–17 годам я уже знал кое-что о большинстве ключевых фигур русского авангарда.

ОБ ОТНОШЕНИИ РОССИЯН К АВАНГАРДУ

— Да, я видел — там пусто и только стайки иностранцев ищут соцреализм. И тем не менее я столкнулся с тем, что многие патриотически настроенные русские считают, что авангард принадлежит им, и оставляют за собой право на правильную трактовку. Это, конечно, неправда — русский авангард все-таки часть европейской культуры. Но его не очень-то знают. Не хочу казаться снисходительным, но этих художников нужно заново представить публике. Конечно, выставки авангардистов из России открываются каждый месяц по всему миру, но по сравнению с импрессионистами или Ван Гогом их известность ничтожна.

О СОБСТВЕННОЙ ТРАКТОВКЕ АВАНГАРДА

— На Западе знают Маяковского и Малевича, чуть хуже — Родченко и Лисицкого, а вот с другими авангардистами дальше имен и минимального знакомства с работами не идет. Да и в случае самых известных деятелей эпохи мы весьма приблизительно представляем себе, какими людьми они были. Мы погрузились в исследование контекста для того, чтобы воплотить их — в буквальном смысле — на экране и понять их психологию. Мой вклад в то, что получилось,— текст, вернее, коллаж их манифестов, газетных заголовков, писем и так далее. Я выбрал 12 персонажей разной степени известности и попытался заставить их взаимодействовать друг с другом. Превратить авангард в пьесу не так-то сложно: они говорили все время, спорили, ругались, подчас очень жестко — Малевичу не нравился Эйзенштейн, Кандинский считал себя талантливее остальных и так далее. Я не хотел превращать все это в мелодраму, все-таки главное здесь — произведения, а вокруг них уже роятся слова. Моя работа, собственно, сценарием и ограничилась: все, что вы видите,— работа Саскии Боддеке. Она придумала, как использовать мой текст, как расставить экраны, выбирала актеров (почти все они — русские). Изначально мы планировали делать этот проект в Третьяковской галерее и хотели сравнить золотой век голландского искусства с авангардом, но по финансовым причинам этого не случилось. Идея заключалась в том, что где-то в районе 1606 года буржуазия Амстердама и Делфта стала главным заказчиком для художника, которому раньше платила церковь и аристократия. И соответственно, у авангардного художника тоже появился новый заказчик, то есть пролетариат.

ОБ ИЗМЕНЕНИЯХ В ВЫСТАВКЕ ДЛЯ МАНЕЖА

— Нам пришлось сконцентрироваться исключительно на русских художниках. Для меня, пожалуй, самыми важными оказались Дзига Вертов, Эль Лисицкий и Александр Родченко — эти трое во многом начали то, что сейчас практикуется повсеместно. Маяковский, конечно, тоже интересен, но тут проблема в переводе, хотя нельзя сказать, что это касается исключительно литературы: визуальной грамотности тоже нужно учить. Мы много думали о том, как это сделать. Я исхожу из того, что объективного музейного показа не существует в природе. Все музеи возникли искусственным путем — их кто-то строил, кто-то формировал коллекции. Галерею Тейт, например, построили сахарозаводчики. Музей Гуггенхайма в Нью-Йорке возник благодаря коммерсантам. Люди постоянно завещают музеям семейные собрания. В основе каждого музея — субъективность, и если уж от нее никуда не деться, мое решение — быть субъективным. Конечно, мы хотим разобраться с социополитическим контекстом авангарда и показать главные шедевры, но выставка — это чрезвычайно искусственная вещь. Я всегда говорил, что истории нет, есть только историки.

ОБ ИСТОРИИ

— Возможно, самый важный исторический труд на английском — «История упадка и разрушения Римской Империи» Эдварда Гиббона. Но понятно же, что Гиббон писал не о Риме, а о Британии, специально подбирая примеры, которые имели бы актуальное звучание. История — наша детская площадка, и любые действия на ней оправданы тем, что мы не знаем, как все было на самом деле. Что касается образов и текстов, то, действительно, мы воспринимаем историю в основном через письменные источники и верим, что они в каком-то смысле аутентичны. А люди, важные лично для меня, пытались сместить акцент на изучение изображений, как Аби Варбург в начале ХХ века например. Один из моих героев — живописец Р. Б. Китай, который занимался тем же, что делаю я сейчас, смешивая источники в новой конфигурации. Есть еще такой термин — «оммаж»: мы забираем себе то, что нам нужно, и делаем с материалом все, что захотим. Пикассо писал вариации на «Менины» Веласкеса, Фрэнсис Бэкон переделывал Рафаэля и так далее. Потом большинство людей, к несчастью для меня, смотрят кино ради историй, да и живопись для них не более чем байка. Я тоже в общем-то читаю «Ночной дозор» как произведение литературы, но в отличие от мистификаторов всегда стараюсь заронить в зрителе сомнения насчет того, что же он видит, насколько правдив мой рассказ.

О КОНЦЕ АВАНГАРДА

— Мне кажется, что у направлений в искусстве есть свой жизненный цикл. Сначала они влиятельны, но эффект постепенно растворяется и сходит на нет. К тому же история знает немало примеров недолгой жизни художественных течений. Вот прерафаэлиты, например, просуществовали всего шесть месяцев, а потом разругались. Но я отвлекся. Мао Цзэдуна как-то спросили: «Что вы думаете о французской революции?» Он ответил: «Рано делать выводы». Это ведь и исторического положения авангарда тоже касается. Вот вы спросили — почему кончился авангард, а ведь люди не могут договориться даже о дате начала. Кто-то говорит, что считать надо с 1905 года, кто-то — с 1917-го. По некоторым версиям, авангард закончился к 1928 году, а может быть, просуществовал до начала 1930-х, когда социалистический реализм окончательно утвердился как стиль, удобный власти. Но вообще-то авангард — немножко иллюзия, вам не кажется? Его открытия были основаны на французском постимпрессионизме и итальянском футуризме. Кое-кто из русских авангардистов практически не жил в России — например, Кандинский. К тому же не будем забывать о знаменитом афоризме Джона Леннона: «Авангард — по-французски “дерьмо”». Дело ведь в том, что авангардисты находятся немного впереди остальных практиков искусства только потому, что за это платит буржуазия. Она наделяет авангард правом на эксперимент. Так что уместнее говорить об экспериментах в искусстве. Сегодня «авангард» — это, скорее, ругательство, обозначающее претенциозность. Авангардист — шут при буржуазии, которому позволено критиковать короля.

О КИНО

— Кино умерло, я даже знаю точно когда — 30 сентября 1983 года на рынке появился пульт управления телевизором. Теперь в странные места, известные как «кинотеатры», ходит ничтожно малое количество людей — по сравнению с домашним просмотром кино и видео. Это и понятно: зачем сидеть в темноте? Человек же не ночное животное. Кино превратилось в обои. К тому же фильмы делаются на основе литературного повествования, мало изменившегося с XIX века. В кино нет своих Джойсов или Борхесов. На протяжении 8 тыс. лет наша жизнь диктовалась работниками слова, они написали все священные книги, все инструкции — к подгузникам и авианосцам. Может быть, в цифровом веке настал момент сменить парадигму. Но кино тут точно ни при чем.

(Валентин Дьяконов, «Коммерсантъ», 14.04.14)

Российская телевизионная премьера фильма «Белый слон» (White Elephant) состоится на «Рен-ТВ» 24 мая 2024 года. Главные роли в боевике режиссера Джесси Джонсона исполнили Майкл Рукер, Вадхир Дербес, Ольга Куриленко, Джон Малкович и Брюс Уиллис.

По сюжету, бывший морской пехотинец Габриэль Танкреди (Рукер), а ныне криминальный элемент, нарушил свой собственный кодекс, чтобы спасти девушку-полицейского Ванессу (Куриленко), которая стала свидетельницей преступления. Теперь за Ванессой охотятся люди мафиози Арнольда Соломона (Уиллис), на которого работает Габриэль.

В российский прокат «Белый слон» вышел в сентябре 2022 года.

Эфир в 20.00.

Российская телевизионная премьера фильма «Вершина страха» (Summit Fever) состоится на СТС 20 мая 2024 года. По сюжету, группа молодых альпинистов-экстремалов решила покорить один из наиболее опасных перевалов в Альпах. Несмотря на то, что многие энтузиасты расстались с жизнью, пытаясь забраться на вершину, эти двое не намерены отступать. Но до них еще не дошли слухи о надвигающемся снежном шторме, и теперь экстремальное путешествие превратится в борьбу со смертоносной стихией.

Главные роли в экшн-драме британского режиссера и сценариста Джулиана Джилби исполнили Фредди Торп, Мишель Бил, Матильда Варнье, Райан Филипп, Ханна Нью и другие.

В российский прокат «Вершина страха» вышла в октябре 2022 года.

Эфир в 22.00.

Американская актриса Барбара (Барбра) Фуллер скончалась 15 мая 2024 года в возрасте 102 лет в своем доме в Лос-Анджелесе. О ее смерти сообщает Hollywood Reporter со ссылкой на родных покойной.

Барбара Дин Фуллер родилась 31 июля 1921 года в Наханте, штат Массачусетс. После смерти ее отца 3-летняя девочка с матерью переехала сначала в Санкт-Петербург, штат Флорида, а затем в Чикаго. Мама Барбары работала на радиостанции, и свои первые роли сыграла в различных радиопостановках. В 1942-м Фуллер переехала в Нью-Йорк, а потом и в Калифорнию, где по рекомендации актрисы Мерседес Маккембридж в 1945 году получила роль Клаудии в популярном радиосериале NBC «Семья одного человека» (One Man’s Family) и исполняла ее в течение 15 лет (когда «мыльную оперу» закрыли после 27 лет трансляции).

В 1949-м актриса (к тому времени убравшая одну «а» из своего имени, задолго до появления тезки Барбры Стрейзанд) заключила контракт со студией Republic и начала сниматься в кино (в основном, в фильмах категории B) и на телевидении. Среди самых известных ее работ «Красная угроза», «Приключения Супермена» «Лесси» (сериал демонстрировался и по советскому телевидению), «Перри Мейсон», «Три моих сына», «Дэниэл Бун», «Как это прекрасно», «Соседки по комнате».