ЧТО ИЗМЕНИЛОСЬ В ЕГО ЖИЗНИ ПОСЛЕ «ЛЕВИАФАНА»

— Я уже много лет живу внутри кинопроцесса и много чего пробовал — у меня было немало и успешных, и неуспешных картин. Поэтому сказать, что в одну секунду все волшебным образом преобразилось, я не могу. С другой стороны, успех «Левиафана» оказался настолько громким, что, конечно, открылись разнообразные двери международного кино, которые были до этого фильма закрыты. Для человека, который борется за качественное кино, это важно. <…> И очень большие голливудские студии, и минимейджоры, и независимые компании охотно обсуждают следующие проекты; они их сами и предлагают. Такого и в таком количестве раньше не было. <…> Естественно, мало кто готов брать на себя финансовые риски и делать что-тосходное с «Левиафаном». Но весь мой опыт — «Левиафан», «Елена», коммерчески успешные «9-я рота» и «Сталинград» (для Голливуда это успешный independent), давняя работа «Восток-Запад» Режиса Варнье (оскаровская номинация) и пробы в американском кино — сформировал в США определенное представление обо мне как о человеке, который пытается делать нечто качественное. Возможно, не очень много и не всегда удачно, но обязательно с очень сильными режиссерами и авторами.

О ВОСПРИЯТИИ «ЛЕВИАФАНА» НА ЗАПАДЕ

- Важно, что за пределами России огромное количество людей вообще не воспринимает «Левиафан» политически, а именно как художественный жест. В сегменте авторского кино — почему, собственно, оно именно так называется — где и существуют картины, исследующие пограничные состояния человека в предлагаемых конфликтных обстоятельствах. А обстоятельства сегодня предложены миру более чем радикальные и сложные.

СЛОЖНО ЛИ СЕЙЧАС ДЕЛАТЬ АВТОРСКОЕ КИНО В РОССИИ?

— В смысле производства я не думаю, что-либо изменилось, а с финансированием стало сложнее. По множеству причин, среди которых, естественно, есть и связанные с состоянием дел в экономике, — сейчас ключевым источником финансирования в России является государство. Раньше были какие-то другие ресурсы — разные частные инвесторы, телеканалы.

О РИСКОВАННОСТИ ВЛОЖЕНИЯ ДЕНЕГ В СЪЕМКИ АВТОРСКОГО КИНО

- Единственный вариант, который позволяет, скажем так, психологически легитимизировать подобные вложения для потенциальных инвесторов — решить, что ты сознательно тратишь деньги. Есть люди, которые любят их тратить на «fun», на путешествия, на яхты и так далее, а ты их тратишь — такой вот странный человек — на кинофильмы. Если же все-таки речь идет о реальном профессиональном кинематографе, а это мой вариант, то тут неизбежен выбор-либо государственное финансирование, либо очень серьезная вовлеченность в международную производственную систему, копродукция и, соответственно, диверсификация рисков. Только так. Но второй вариант возможен только для состоявшихся продюсеров или авторов, чьи картины ожидаемы и любопытны на международном уровне. Это очень трудно сделать дебютантам. Либо в одной из комбинаций — большой продюсер и режиссер-дебютант или большой режиссер и дебютант-продюсер. Тогда дебютант «зайдет».

ВОЗМОЖНО ЛИ СНЯТЬ НОВЫЙ ФИЛЬМ АНДРЕЯ ЗВЯГИНЦЕВА ПРИ УЧАСТИИ МИНКУЛЬТА?

— Возможно. Но, скорее всего, так не будет, а для меня это вопрос принципиальный. Я считаю необходимым подавать фильмы Звягинцева на рассмотрение министерства культуры, потому что если государство не поддерживает картины одного из своих ключевых художников… Речь именно о Звягинцеве, если бы разговор шел о каком-либо другом режиссере, менее одаренном, это бы не было для меня столь принципиальным. Я вам объясняю, что конкретно меня мотивирует подавать на государственную поддержку — свои таланты государство должно поддерживать. Помимо того простого факта, что намного легче делать кинофильмы, когда ты получаешь хоть относительно небольшой — в случае звягинцевских немалых бюджетов — грант или субсидию.

О ЦЕНЗУРЕ МИНКУЛЬТА

- В последние годы Минкульт в реальности не оказывал никакого влияния на содержание фильмов. По крайней мере, я не знаю случаев, когда картины были переделаны в силу каких-либо требований.

О СЕРЬЕЗНОМ КИНЕМАТОГРАФЕ В НОВЫХ ЭКОНОМИЧЕСКИХ УСЛОВИЯХ

— Очень плохо жить, если честно. Для кинематографа «морального беспокойства» настали сложные времена. Победили две логики. Первая — это коммерческое кино. Государство здесь смотрит в первую очередь на цифры кассовых сборов и вкладывается в картины, которые в состоянии конкурировать с мегаблокбастерами. Вне зависимости от их профессионального и художественного качества. И более того, настаивает на том, чтобы Фонд кино стал фактически банком. На данный момент 40 процентов денег, которые предоставляются всем кинематографистам, — возвратные, но на существенно лучших условиях, чем те, что может предложить любой коммерческий банк. Начнем с того, что банки сейчас не дают денег. Либо же дают, но под невероятные проценты. В нынешних обстоятельствах кредитные деньги безумно дорогие, что для длительного процесса кинопроизводства смертельно опасно.
То есть первая логика: «Давайте, ребята, делайте кино, которое в состоянии победить американское». Если же коммерческая логика не срабатывает, вступает вторая: что сейчас нужно для родины, по мнению тех людей, которые в данный момент за деньги отвечают. И если мы говорим: «Ребята, ну мы не только про краткосрочную коммерцию, мы про искусство, оно может жить долго и во всем мире», то у них возникает вопрос: «Раз вы про искусство, скажите, пожалуйста, а зачем такое искусство нашему нынешнему государству, причем здесь ваши непонятные разговоры, проблемы и ваша мрачная интонация чернушной драмы, на которые ни один живой человек не купит сам билет?»
И в каком-то смысле их поддерживает массовая аудитория. Люди ведь действительно не хотят смотреть проблемное кино, они ждут от кинематографа комфортного подтверждения собственного превосходства, величия народа, представителями которого они, собственно, и являются. И любой разговор о проблемах, внутренних и социальных, вызывает у них безумное раздражение, потому что он подрывает их и так хрупкую веру в собственную правоту во всем. То есть такое кино — это оскорбление личное и непростительное.

О БУДУЩЕМ «КИНОТАВРА»

— Он будет существовать. Мы в свое время остановились, мне кажется, на единственно возможной позиции: сказали, что «Кинотавр» — это «настоящее российского кино». Это не кураторский проект, а анализ состояния дел. Мы пытаемся создать репрезентативную картину конкретного года в российском кинематографе. Если получается, что подавляющее большинство российских картин, производимых сегодня, — жанровые, значит, мы будем выбирать среди жанровых фильмов.

Вызовет ли это большой интерес традиционно приезжающих на «Кинотавр» отборщиков международных фестивалей? Не думаю. Фестивали существуют не для того, чтобы отбирать успешное прокатное кино — для этого отлично годятся кинорынки. Фестивали отбирают то, что свидетельствует совершенно о другом — о человеке сегодня. В конкретной части мира. О вызовах, конфликтах и проблемах. Внутренних, социальных и политических. Я поэтому обожаю ездить на фестивали и делаю это много лет — вне зависимости от того, участвую ли в каком-то качестве или нет. Полностью отсмотрев программу, я получаю объемную картину мира.

ПЛАНИРУЕТ ЛИ СТАТЬ АМЕРИКАНСКИМ ПРОДЮСЕРОМ?

— Если бы мне хотелось сменить географию, я бы давно ее сменил. Нельзя пытаться завоевать место в американской транснациональной индустрии, не находясь в ней. Надо обязательно быть там, и в этом смысле игра на двух роялях не работает. Для меня американская индустрия — это платформа. Я точно понимаю, что не буду американским продюсером, более того, я, наверное, и не хочу им быть, в том смысле, в котором очень многие имеют это в виду. Любой из выдающихся продюсеров — Скотт Рудин, или тот же Харви Вайнштейн, или Джоэль Сильвер — в силу рождения, воспитания и обстоятельств жизни знает об «американском», о психологии, о людях гораздо больше. Я уже не говорю об истории, нравах и образе жизни, это понятно. Просто «читают» людей намного лучше.

О ГОЛЛИВУДЕ

- Слушайте, Голливуд — не я сказал — это кладбище амбиций, костры тщеславия, в которых сожгли сотни тысяч состояний людей, которые приезжают со всего мира. С другой стороны, ежегодно выпускают 20–30 мегафильмов, и их все вспоминают. Например, мой близкий товарищ все время вспоминает, как он отказался от «Черного лебедя», который, будучи очень скромной в бюджете картиной, вдруг собрал огромные деньги, я сейчас не говорю о его художественной полноценности. С кем ты ни встречаешься из известных продюсеров, слышишь: «Вот, блин, отказался». «Левиафиан» я предлагал одному знаменитому дистрибьютору — крупнейшему, который мне написал после того, как его увидел: «Вот, я идиот!» Я говорю: «Ну, ты не единственный, поверь мне».

(Илья Красильщик, Meduza.io, 17.12.15)

Билл Найи («Жить»), Мэтт Смит («Корона»), Джордж Маккэй («1917») и Ноа Джуп («Отыграть назад») сыграют главные роли в фильме «…И сыновья» (& Sons). Как сообщает Deadline, картина, основанная на одноименном романе Дэвида Гилберта, станет англоязычным дебютом известного аргентинского режиссера, трижды лауреата Венецианского кинфестиваля Пабло Траперо («Белый слон», «Клан»).

Главный герой Эндрю – писатель-романист, наиболее известный в мире как А.Н.Дайер. Свою первую книгу он написал, когда ему было 27 лет, и она мгновенно стала бестселлером, разойдясь тиражом 45 миллионов экземпляров и создав культ вокруг своего неуловимого автора. Однажды утром Эндрю просыпается с убеждением, что скоро умрет. Он знает, что, поскольку его время на Земле сокращается, ему необходимо наладить основные отношения в своей жизни, и поэтому он призывает своих сыновей побыть с ним.

Но дело в том, что 20 лет назад некий «инцидент» разрушил семью Дайеров. Сын Энди является причиной того, что отец больше не разговаривает со своими другими сыновьями Ричардом и Джейми, а также бывшей женой Изабель. Однако, когда приезжают его сыновья, обремененные собственными проблемами, Эндрю не просит у них прощения, как они ожидали, а вместо этого говорит им что-то настолько дикое, что это не может быть правдой. Или может?

Маргарет Куэлли и Лора Дерн исполнят главные роли в сериале «Навсегда разделенные» (Forever, Interrupted). Как сообщает Deadline, это экранизация одноименного романа Тейлор Дженкинс Рейд (она также известна по роману «Дейзи Джонс и The Six», сериал по которому был снят в 2023 году), сценарий написала Джулия Бикнелл («Призраки усадьбы Блай», «Шершни»). Съемками займется студия A24, права на показ приобрел в конкурентной борьбе Netflix.

По сюжету, бурный роман Элси (Куэлли) и Бена через несколько месяцев заканчивается свадьбой. Они планируют жить долго и счастливо, но Бен неожиданно умирает. Его смерть вынуждает Элси встретиться лицом к лицу со Сьюзен (Дерн) - свекровью, которая даже не знала о ее существовании. Действие в сериале будет происходить в двойной временной шкале: параллельно рассказывается о любви Элси и Бена и неожиданном совместном путешествии Элси и Сьюзен, которое в конечном итоге поможет обеим женщинам примириться со смертью любимого человека.

Американский актер Дэбни Коулмен скончался 16 мая 2024 года в возрасте 92 лет в своем доме в Санта-Монике, Калифорния. О его смерти сообщает Variety со ссылкой на дочь покойного Куинси Коулмен.

Коулмен родился 3 января 1932 года в Остине, штат Техас. Его отец умер, когда мальчику было четыре года. Воспитанный матерью, он учился в Военном институте Вирджинии, затем служил в армии, изучал право в Техасском университете, но незадолго до окончания учебы Коулмен решил бросить университет и стать актером, переехав в Нью-Йорк, где учился мастерству у Сэнфорда Мейснера.

Дебют Дэбни на Бродвее состоялся в 1961 году в спектакле «Вызов Куприну». Затем последовали приглашения в телевизионные программы, сериалы и кино, где актер сыграл более 170 ролей. В 1980 году он исполнил роль женоненавистнического босса в фильме Франклина Харта-младшего в фильме «С девяти до пяти», а в 1982-м – фанатичного режиссера мыльной оперы Рона Карлайла в «Тутси». Среди других известных его работ – «Больше чем друзья», «На золотом пруду», «Военные игры», «Человек в красном ботинке», «Никогда не забывай», «Клиффорд», «Деревенщина из Беверли-Хиллз», «Техасец», «Вам письмо», «Защитник», «Подпольная империя», «Рэй Донован», «Йеллоустоун».

В 1983 году Коулмен был впервые номинирован на «Эмми» за роль в сериале «Буффало Билл», а в 1985-м получил награду за лучшую роль второго плана в мини-сериале «Поклялся молчать». В 1988 году актер получил «Золотой глобус» за лучшую мужскую роль в сериале «История Слэпа Максвелла».