О ПОДГОТОВКЕ К СЪЕМКАМ ФИЛЬМА «ПАМЯТЬ С ТИЛЬДОЙ СУИНТОН

— Тильда увидела мой фильм «Тропическая болезнь» как раз здесь, в Каннах, и с этого началась наша дружба. Она развивалась и развивалась, у нас было сильное желание поработать вместе, создать что-то. Но нужно было что-то особое, уникальное для нас обоих. А потом в 2017 году я впервые побывал в Колумбии — и там понял: вот оно! Нашел! Это страна, где мгновенно сменяют друг друга самые различные ландшафты и погодные явления. За один день могут быть и яркое солнце, и дождь, и что угодно. В том числе землетрясения, потому что там горы. Следы землетрясений — повсюду, разные слои земной коры словно перемешаны на поверхности. Такое чувство, что Земля в этом месте говорит с человеком таким странным способом. Сюда же прибавилась сложная политическая обстановка в стране. Колумбия — пространство уязвимости, как я его ощущаю.

Через пару дней прогулок у меня возник замысел. Идея незнания — и узнавания, поиска, обучения, впитывания. Я понял, что это будет фильм-прогулка, фильм-странствие. Что там будет открытость ко всему, прежде всего к памяти. И признание того, что речь не о моей памяти или чьей-то еще, но нашей общей, всего человечества и мира, памяти как некой вибрации, к которой можно быть причастным.

О ТЕМЕ БОЛЕЗНИ В ЕГО ФИЛЬМАХ

— Все мои работы так или иначе связаны с болезнями. «Кладбище великолепия» — это дань моему родному городу на севере Таиланда. И размышление о некой инерции этого места, после того как город долгое время находился в руках военных. А новый фильм расширяет дискурс до глобальных масштабов и общей памяти. Кроме того, у нас есть героиня, которая проходит через большое горе и должна возобновить свою связь с реальностью. Но неожиданно она обретает связь не только с людьми, но и с животными, горами...

О ЛАНДШАФТАХ В ФИЛЬМАХ

— Думаю, всё начинается с того, что я вижу кадр, выстраиваю его, понимаю, что окажется в его рамке. Открывая для себя кадр, зритель должен понимать, что в нем не только героиня Джессика, но также деревья, камни и многие другие предметы. В том числе те, которых мы не видим, но которые можем услышать в этот момент. Надо прочувствовать резонанс всего мира. Я хочу, чтобы фокус был не столько на сюжете, сколько на бытии, на существовании настоящего времени.

О ЗВУКЕ, ПРЕСЛЕДОВАВШЕМ ГЕРОИНЮ ТИЛЬДЫ СУИНТОН

— Это называется синдром взрывающейся головы. Погуглите, что это такое, — очень интересно. Действительно, каждый раз на рассвете вдруг: «Бабах!». Но это не звук и не боль, это нечто такое, что пытаешься объяснить, но не получается, а ты всё равно это чувствуешь. В фильме есть сцена у микшерского пульта, где Джессика вместе со звукорежиссером пытаются из библиотеки звуков выбрать тот, который раздается в ее голове. Но вся соль в том, что это в любом случае невозможно! Так что и громкий звук в фильме — это не то, что слышал я. Похож, но не то. Никто не знает, почему эта штука бывает с людьми. Может, стресс или еще что-то. Но этот синдром долгое время был со мной, а теперь его нет, и я ничего специально для этого не делал. Но в фильме очень четко отражена вот эта попытка объяснить другому то, что ты чувствуешь, попытка другого понять тебя — и трагическая неполноценность этого опыта, потому что всё равно до конца не получается. Ни объяснить, ни понять.

О БУДДИЗМЕ

— Я всегда считал себя человеком с научным складом ума, но ничего не поделаешь: я вырос в буддистской среде. Некоторые вещи трудно в себе изменить. Тайский буддизм тесно связан с анимизмом и индуизмом. Мы верим в переселение душ, и когда я смотрю на дерево, то я не могу отделаться от мысли, что в нем скрыто что-то еще. Понятно, что во всем этом нет никакого смысла. Но я верю, что все люди представляют собой нечто единое. Нас связывают общие предки, наши ДНК прошли через одну и ту же эволюцию. Мы связаны. Я могу телесно отличаться от вас, у меня есть свои телефон, очки, одежда, но это всё материя, а в какой-то момент я вот такой исчезну и превращусь во что-то еще. А коммуникация всё равно продолжится.

О СВЯЗИ КИНО И СНОВ

— Думаю, кино очень тесно связано со сном, причем и в романтическом смысле, и в научном. Когда ты спишь, ты не задаешься вопросами, не ищешь логику. Только потом, проснувшись, ты начинаешь думать, что вообще-то не всё вяжется друг с другом, а многое было совсем странным. Кино работает так же. Мы доверяемся, покоряемся энергии света, который льется на нас с экрана. И мы неподвижны. Нам нужны сны, поэтому нам нужно кино. Вообще всё мое кино посвящено размышлениям об этом, не только этот последний фильм.

О ТИЛЬДЕ СУИНТОН

— У нас с ней общая безумная любовь к кино, мы совершенно на нем повернуты. (Смеется.) Но она гораздо более продвинутый зритель, чем я. Она постоянно говорит о фильмах, о которых я не слышал, ссылается на то, что я не смотрел. Потом, по мере общения, я открыл ее невероятное чувство юмора. Но если отмотать совсем назад, то меня всегда завораживало ее сотрудничество с Дереком Джарменом. Там был дух подлинной свободы, которого всё меньше и меньше в кино. А когда я ее наконец-то встретил лично, я, как уже сказал, поразился, насколько в ней много юмора. Этого не скажешь по ее ролям. Иногда, когда я сейчас думаю о «Памяти», я говорю себе: ну это надо было додуматься позвать Тильду сниматься и заставить ее говорить по-испански! Ну глупость же! А она тогда просто сказала: давай сделаем это! Я не устаю ею восхищаться.

О БУДУЩЕМ

— Пытаюсь ничего не ждать. Но это же невозможно: мы люди, в нас заложено эволюцией строить планы, чтобы защитить себя. Но я стараюсь не думать о будущем. Только о будущем кинематографа!

То, что появляется в TikTok и YouTube, — я думаю, что это, конечно, кино. Есть много видов кино. Но надо серьезно озаботиться судьбой физического кино, которое изобрели Люмьеры. Пусть Netflix показывает у себя разные фильмы, но «Память» снята для большого экрана. Я часто повторяю, что мой фильм на экране компьютера — это уже не мой фильм. И мне сейчас кажется, что надо срочно предпринять что-то, чтобы это физическое кино не исчезло. Мне часто говорят — выпусти фильм онлайн, потому что иначе люди не смогут его посмотреть, а я отвечаю, что им просто нужно дать возможность увидеть его в том формате, в каком оно задумано. Можно сделать фестиваль в городе, где живут мои потенциальные зрители, например. И я там с удовольствием свое кино покажу.

(Сергей Сычев, «Известия», 25.08.21)

Локализованный трейлер и дату российской премьеры фильма «Мёртвые не причиняют боли» (The Dead Don’t Hurt) обнародовала 17 мая 2024 года кинокомпания «Парадиз». «ИнтерМедиа» напоминает, что режиссером и сценаристом вестерна стал Вигго Мортенсен, он же исполнил главную мужскую роль, а главную женскую сыграла Вики Крипс.

- Мечты прекрасной Вивиан (Крипс) и ее мужа Хольгера (Мортенсен) о светлом будущем разрушаются войной, разлучая и бросая их в опасный мир, где каждый сам за себя, - сообщается в синопсисе. - В эти сложные времена, через месть и прощение, они пытаются сохранить свою любовь.

В фильме также снялись Дэнни Хьюстон, Гаррет Диллаханд, Солли Маклауд, Колин Морган, Рэй Маккиннон, У. Эрл Браун, Атлас Грин и др.

В российский прокат «Мёртвые не причиняют боли» выйдет 30 мая – одновременно с американским.

Президентский фонд культурных инициатив 17 мая 2024 года отмечает свое трехлетие. По этому случаю генеральный директор ПФКИ Роман Карманов дал большое интервью главному редактору информационного агентства "ИнтерМедиа" Евгению Сафронову. В нем он подводит итоги трехлетней работы и раскрывает некоторые планы на будущее.

Видео с интервью доступно на платформах VK и Rutube.

ПФКИ был учрежден указом президента Российской Федерации от 17 мая 2021 года №287 «О создании Президентского фонда культурных инициатив». Цель его создания — оказание поддержки проектам в сфере культуры, искусства, креативных (творческих) индустрий. За годы работы фонда было проведено 11 конкурсов и 12 заявочных кампаний, поддержано 7 202 проекта на сумму около 25 млрд рублей. На сайте ПФКИ зарегистрировались почти 160 тысяч проектных команд, эксперты рассмотрели почти 76 тысяч заявок из всех регионов страны. Суммарная аудитория проектов, поддержанных ПФКИ— около 30 млн человек ежегодно.

Дополнительная информация: pr@intermedia.ru

В пресс-службе Российского авторского общества прокомментировали появление на «Царьград ТВ» раздела «трофейных фильмов». «ИнтерМедиа» напоминает, что на онлайн-платформе начался показ зарубежных картин, которые официально не прокатывались в России.

Как сообщили представители РАО изданию «Подъём», они не знают, есть ли у «Царьград ТВ» разрешение на показ этих картин, а «отсутствие запрета не считается согласием (разрешением)».

- На фильмы и иные произведения, созданные в недружественных для России странах, никаких исключений не распространяется, таким образом, сам термин «трофейные фильмы» представляется некорректным, - говорится в комментарии РАО. – Если у интернет-телеканала отсутствуют разрешения на использование их контента, то это безусловно является неэтичным поведением и подпадает под определение бездоговорного использования. Для правообладателей из недружественных стран, а также приравненных к ним авторов и правообладателей, внесённых в Реестр иностранных агентов, с 27 мая 2022 года на отчисления действует особый порядок расчётов. Выплаты за использование произведений этих правообладателей должны производиться на специально открытый рублёвый счёт «О». Вывести деньги с этого счёта можно только с разрешения специальной правительственной комиссии.