О ПОДГОТОВКЕ К НОВОМУ ФЕСТИВАЛЮ «ДИКАЯ МЯТА»

— Ну, было тяжело, было… эмоциональные горки: от отчаяния до эйфории. Сейчас эмоции ушли совсем. Я погрузился в постоянную работу, операционную работу. У нас сейчас прямо на поле строился офис: сваи, водопровод, электричество, интернет. Ввинтили фундаменты под 10 гостевых домиков, поставили подиумы для типи и экодомов. Это требует большого количества внимания, например, я теперь знаю, что такое ВЗУ (водозаборная станция) и кессонный распределитель.

ОБ ИТОГАХ ПРОИЗОШЕДШЕГО

- Но если подвести итоги произошедшего, я теперь четко понял, что я живу в другой стране, чем та, что показывает ТВ или транслируют соцсети. Если ты погружаешься в телек, там совсем [сумасшедшие], злые, гадкие. Раньше в фейсбуке было нормально, а сейчас, кто бы что ни написал, там комментарии настолько ядовитые, даже не веришь, что это настоящие люди пишут. У меня возникло ощущение, что человеческая токсичность — это современная норма. Но теперь это изменилось: я вижу и чувствую вокруг очень много отзывчивых, добрых людей, которые невероятно нам помогают.

Я сейчас говорю: «Нам построили офис». Задают разумный вопрос: «Ребята, за сколько? И откуда у вас деньги?» Но мы ничего не тратим, со мной связался руководитель строительной компании HoltsovHouse и говорит: «Мы хотим вам помочь, мы построим на поле Дом № 1». И теперь есть дом с адресом — Дикая Мята, дом 1. Или вот я был на встрече с производителями тротуарной плитки, компанией Braer, которая строила нам дорожки для людей с ограниченными возможностями. Они говорят: «Неважно, что вас закрыли, мы в следующем году хотим создать новые зоны комфорта для ваших зрителей. Нам нравится ваш подход к жизни». И таких примеров много, пока не могу о всех рассказать. Но, поверьте, историй будет много.

О ТОМ, ПОЧЕМУ ВСЕ ВПИСАЛИСЬ ЗА «ДИКУЮ МЯТУ»

— Во-первых, мы независимый фестиваль, мы никому не принадлежим. Все поклонники видели развитие «Дикой мяты» с нуля. На первом фестивале я сам готовил еду для музыкантов, нас вначале всего было три человека. Мы всю дорогу, даже когда привлекали партнеров, оставались независимыми, и никто не мог сказать: «Ребята, поставьте вот этих, поставьте тех». Независимость «Дикой мяты» — одна из главных ценностей.

Второе — мы никогда не относились в полной мере к фестивалю как к коммерческому проекту. «Дикая мята» всегда была культурологическим проектом. Это амбиция — показывать музыку, которая тебе нравится. Я абсолютно уверен, что, кстати, у [основателя фестиваля «Боль»] Степы Казарьяна такая же амбиция. Нам всем кажется, что мы что-то знаем в музыке, что-то острее чувствуем, и нам своей экспертностью хочется поделиться.

Когда вставали коммерческие вопросы, не связанные с музыкой, мы их решали всегда в пользу зрителей, чтобы зрители чувствовали себя комфортно. Мы не продавали зрителям воду — делали водопровод. Ведь обычно на фестивалях ты идешь, сука, и пьешь эти маленькие бутылочки по 150 рублей. Из тебя постоянно вытаскивают деньги, словно задача организаторов успеть за 3 дня вытянуть из зрителя все что можно. Мы никогда не брали денег за горячий душ, за кипяток, за интернет. Более того, мы выкладываем отчеты: столько продали, столько сделали. И с прибылью мы всегда поступали одинаково: никогда не рассовывали деньги по карманам. Я делаю 15 лет фестиваль и живу в доме без лифта на 4-м этаже в «сталинке». Все вкладываем в развитие фестиваля. Зрители это видят.

И третье. Когда здесь не «мы», придется якать. Я меломан и являюсь меломаном со школы, в джазовом колледже учился, мне кажется, что в музыке, которая звучит на «Дикой мяте», я очень хорошо разбираюсь. Всю живую музыку я знаю досконально от Александра Башлачева и «Странных игр» до «Папиного олимпоса» и Алены Швец. У меня не было ни секунды, когда я бы отпускал руку с пульса. Какие-то вещи мне нравились, какие-то не нравились, но тем не менее я всегда был в курсе и четко понимал, что зашкварная херня, а что — нормально. При этом я всегда мыслил широко и не любил сектантство типа: «Кто умный, тот поймет». Поэтому у нас всегда были и популярные артисты, и яркие, молодые, малопонятные, малоизвестные, но точно не зашкварные. Все знают, что на фестиваль «Дикая мята» нельзя попасть по знакомству. У нас было несколько историй, когда мы отказывали огромным деньгам, которые нам предлагали за участие того или иного артиста…

О ЛАЙНАПЕ «ДИКОЙ МЯТЫ»

- В формировании лайнапа я вынужден быть честен сам с собой. Это очень тяжелое бремя, так как ты портишь отношения даже с друзьями, а среди музыкантов у меня их много. Типичный диалог такой: мы собираем большие площадки и готовы поиграть с огромной скидкой или даже бесплатно. Но если я не представляю такой музыки на «Дикой мяте», мне приходится искать способы вежливо отказать. Потому что ты сам себя не [обманешь], если тебе самому не нравится, то это преступление собрать зрителей, которые тебе доверяют, и подсунуть им то, на чтобы сам не пошел. У меня больше и нет ничего, кроме моего честного слова.

Есть великая история о Борисе Гребенщикове и Мамонове. После одного большого фестиваля в гостинице была серьезная пьянка, и уже изрядно выпивший Борис Борисович Гребенщиков в коридоре говорит Петру Мамонову: «Петь, я тебя так люблю». А Мамонов ему: «Борь, я тоже тебя люблю… но не очень». Вот иногда приходится что‑то исполнять в духе классиков русского рок-эпоса.

О ПОЯВЛЕНИИ ФЕСТИВАЛЯ «ДИКАЯ МЯТА. VIOLET»

— Я большой поклонник фестиваля Coachella. Мне очень всегда нравилась их схема. Они делают уик-энд, выстраивают инфраструктуру, проводят фестиваль, потом прибираются на фестивальном поле, и прямо на этих сценах проводят второй фестиваль. Мне это безумно нравится. Но рискнуть такое сделать раньше я не мог. Ну потому что это страшно: вдруг не приедут. А в этом году у нас получилось так, что такая схема — единственный вариант продолжать жизнь. Как я и говорил раньше, мы всегда переходим на новый уровень, когда случаются лють и [конец].

Вот смотри: зрители не сдали билеты. У нас практически солдаут: в продаже около 2000–3000 билетов осталось. Собранные деньги уже потрачены на стройку фестиваля, который отменили за 7 часов до начала. Музыканты согласились выступать за рубль, партнеры отказались от штрафных санкций. То есть фестиваль «Дикая мята» практически состоялся: есть зрители, есть программа, есть деньги, чтобы построить сцену. Какой будет выхлоп? Если спонсор перекроет стоимость сцен, то ноль. Два года работы, и финансовый ноль. И в этом случае непонятно, на что делать следующий фестиваль или на что содержать офис.

Парни, которые ставят нам свет и звук, говорят: «Если вы хотите, чтобы оно постояло, пускай постоит. Мы сделаем огромную скидку». И мы понимаем, что судьба нас столкнула в эту схему [как у «Coachella»]. Мы много лет ее хотели. Но я не рисковал. А теперь получается, что даже несмотря на то, что такой груз, придется рискнуть.

ОБ ЭЛЕКТРОННОЙ МУЗЫКЕ НА «ДИКОЙ МЯТЕ»

— В лайнап фестиваля последние несколько лет мы постоянно добавляли электронику. У нас уже играл Муджус, Oligarkh, Cut’n’Bass, Yuko, Shuma. Зрители отлично их принимали. И мы решили, что традиционные ценности фестиваля мы закроем в «Дикой мяте. Green», а в фиолетовой поедем дальше. Мы будем искать вместе с нашими кураторами интересных русских музыкантов. Мы не будем брать только тех, кто в топе находятся, за счет больших имен мы будем выводить какие‑то новые имена.

О НЕМУЗЫКАЛЬНЫХ АКТИВНОСТЯХ ФЕСТИВАЛЯ

— Давным-давно, когда еще фестивали проходили, приносили деньги, мы выкупили земли, на которых проходит «Дикая мята». Это огромная территория, 86 гектаров. Мы внутри себя фантазировали, что когда-нибудь мы еще заработаем столько денег, что сможем там начинать строить глэмпинг, который будет постоянно работать. Чтобы можно было туда приехать. У нас там есть прекрасный сосновый лес, две реки, потрясающий закат. И вот когда случились лють и (конец), мы решили начать работу над этим проектом. Будем делать кемпинг, в котором постоянно что-то будет происходить.

У нас есть два фестиваля: вдруг те, кто приехал издалека, захотят на два фестиваля остаться. Получилось так, что мы в любом случае должны организовать возможность для людей жить там. И, естественно, подарить тем, кто сохранил билеты, возможность бесплатно там проживать. Весной будут построены 10 домиков, в которых можно жить, 20 меблированных типи, палаточная гостиница, можно будет приехать и со своей палаткой. Там начнутся мини-фестивали прямо с мая.

Май больше будет про медитативность, красоту и здоровье. У нас есть такая территория Green Age, и там вот это все, связанное с гимнастиками, духовными практиками и контролем над своим телом. В июне будут фестивали «Дикая мята. Green» и «Violet. Дикая мята». В июле будут кинопроекты, один из них с сетью «Буше» — фестиваль независимого кино. После кинофестивалей будет недельный кемп для молодых актеров и режиссеров.

О СТРАХОВКЕ НА СЛУЧАЙ ОТМЕНЫ ФЕСТИВАЛЯ

— Мне кажется, то, что мы делаем, и есть страховка. Вот представь себе, например, у нас есть кемпинг, на котором всегда будет стоять сцена, на котором всегда будет стоять «Территория Green Age». На котором всегда будет поле для пляжного футбола, волейбола, регби и так далее. Мы уже даже придумали название для бара, который там будет работать. Потому что там речка есть Вашана. Крутое название «Вашана-бар», индийское такое. Будем развивать кемпинг, глэмпинг, может, построим гостиницу. Туризм-то вряд ли запретят. Хотя логику происходящего предсказать нет никакой возможности.

Мы-то с тобой точно не могли думать два года назад, что не будет никаких концертов, не будет никаких фестивалей, будут закрывать кинотеатры, кафе и рестораны. Все закроют. Мы не могли себе представить, что два года мы будем ходить только на работу и домой, а иногда даже и работать прямо из дома. Но в целом мы, люди, не можем поменяться. Кроме работы есть и культурное развитие, общение, активный отдых и так далее. Поэтому я уверен, что все вернется, и не страхуюсь глубоко. Я просто не хочу даже себе мыслить и моделировать ситуацию, при которой мир безвозвратно изменится.

О НОВЫХ ПРАВИЛАХ

- Понятно, появятся новые правила. Даже безотносительно политики. Мы же понимаем, что вакцинироваться — это хорошо с точки зрения любого государства. В Европе же такая логика: ребята, идите привейтесь, пожалуйста. И ходите куда вам хочется. Мне кажется, что и в России такая логика тоже появится. Да, для тех, кто не хочет вакцинироваться, это неприятно, но тогда им надо ждать, когда уйдет пандемия. А она не уйдет, потому что [ковид] — это болезнь, которая останется.

Наверное, появятся таблетки, которыми можно будет его лечить, но она уже сама по себе никуда не уйдет. Так же, как грипп, ОРВИ и так далее. И со временем можно будет и без QR-кода. Невозможно остановить в целом культурную жизнь. И я не хочу думать об обратном. Иначе надо просто будет признать, что люди для государства — сырьевой придаток. Типа просто делайте свою работу! Работа — дом, работа — дом.

(Николай Овчинников, «Афиша Daily», 09.01.22)

Депутат Госдумы Денис Майданов заявил о необходимости блокировки в Росии украинских артистов. По мнению певца, несмотря на то, что наша страна всегда была открыта для культурно-музыкального обмена и сотрудничества, сейчас существуют те, кто угрожает ее безопасности и целостности.

- В настоящее время, я также считаю присутствие в нашем гуманитарном пространстве творчества, направленного против России и всего российского, категорически неприемлемо, - заявил Газете.ру Денис Майданов. - Мы должны защищать наше информационное поле. И еще — нам необходимо перестать работать «вручную» только с помощью Роскомнадзора, нам необходим системный подход на государственном уровне к этому вопросу. Уже пора нам в Государственной думе создавать новый «Закон о гуманитарной безопасности страны». Готов совместно с Общественной палатой начать эту работу».

В феврале Денис Майданов скептически отнесся к поездке Филиппа Киркорова на Донбасс. Признав, что Филипп Киркоров пытается изменить к себе отношение людей, сложившееся после его участия в «голой вечеринке», Денис Майданов все же заметил, что ту ситуацию следовало отпустить и все менять постепенно.

Раймонд Паулс заявил о скором завершении своей творческой деятельности. Причиной стало заметно ухудшившееся состояние здоровья композитора. Трудности у него теперь возникают при попытке что-либо записать, в том числе — ноты, а также при вождении автомобиля.

- Я работал все эти годы, но, возможно, из-за проблем со зрением это дело придется прекратить, - передает ТАСС со ссылкой на латвийское издание «Личная жизнь» (Privt Dzve).

Ранее Раймонд Паулс рассказал о причины крупных ссор с Аллой Пугачевой, которые привели к прекращению их сотрудничества. Композитор признался, что их творческие отношения казались безоблачными лишь со стороны. На самом деле они часто ссорились и подолгу не разговаривали.

Нейромонах Феофан отметит день рождения своего проекта традиционным летним концертом в клубе Base 27 июля 2024 года. На концерте прозвучат песни их четырех альбомов исполнителя, мини-альбомов и живых релизов.

- Начищайте праздничные лапти, наглаживайте нарядные сарафаны, будем плясать неистово да любимые песнопения петь! - призывают представители Нейромонаха Феофана. - На выступлениях Нейромонаха Феофана всегда особенная, неповторимая атмосфера: фанаты часто облачаются в народные костюмы, поют и водят хороводы, становясь непосредственными участниками шоу. Концерты Феофана — это шоу, происходящее не только на сцене, но и в зале! Но никто не знает, как он выглядит на самом деле: на концертах солист проекта прячет лицо под капюшоном, из-под которого торчит только густая борода.

Как мы сообщали ранее, Нейромонах Феофан выпустил мини-альбом «Акустическая стихия» 27 декабря 2023 года. Он состоит из трех трёх новых песнопений: «Стихия», «На природе хорошо» и «Пропадом». Композиции вышли в нехарактерном для драмодея звучании — акустическом, и в электронной версии выпускаться не будут.