Премьера фильма "Конец века" Константина Лопушанского состоялась в петербургском Доме кино 17 апреля.
"Конец века" - история дочери и матери, которых перестроечное и особенно постперестроечное время развело, что называется, по разные стороны баррикад. Дочь (Светлана Свирко) уехала в Германию, где стала преуспевающей тележурналисткой, рассказывающей Западу о мерзостях российской жизни под девизом "все на продажу". А мать (Ирина Соколова) – классическая представительница российской интеллигенции; потеряв в октябре 1993 года любимого человека и не сумев и материально "вписаться" в новую жизнь на родине, предприняла уже три суицидальный попытки. Дочь чувствует свою обязанность как-то помочь матери - и побуждает ее принять несколько сеансов воздействия на мозг с целью "стирания образов" прошлого. Для чего она помещает мать в клинику польского врача-знаменитости Станковского (Роман Виктюк), у которого она сама несколько лет назад лечилась, после чего и сделала блестящую карьеру. Однако помощь клиники оказывается не действенной, а эксперименты доктора (это как бы некий слепок с учения польского психолога, психиатра и философа Станислава Грофа) подвергаются автором моральной переоценке: выясняется, что мать не хочет терять свое прошлое: "Это моя память, я без нее не существую". Итог печален: два близких человека ссорятся навсегда, мать возвращается домой и "в ночь на XXI век" снова открывает газ… Новый фильм Лопушанского – еще более программное произведение, чем прежние: вслед за Марленом Хуциевым, режиссер пытается устроить разговор поколений (простым способом - включением в свою картину тех самых кадров Политехнического музея из "Заставы Ильича"), но достигает эффекта разве что "Бесконечности" того же Хуциева или "Железного занавеса" Саввы Кулиша, но уже без какой-либо поэзии, - нагромождение событийных эпизодов, в том числе – ретроспекций и мистики. Посреди чрезвычайно неровного и невнятного повествования, страдающего также несбалансированностью изображения (действия четырех операторов, очевидно, не были скорректированы), негармоничным звуком, невычищенными диалогами и общей претенциозностью, - возвышается вершиной работа Ирины Соколовой. Несколько крупных планов ее невозможно забыть; только эта актриса сообщает фильму художественный смысл, поскольку создает исключительно достоверный и трагический образ.