«Мистерия звука». Диск предоставлен компанией «Мистерия звука». Релиз состоялся в мае.
Чем хорош Федор Чистяков? Тем, что никогда не знаешь, чего от него ждать. Держишь в руках компакт-диск и не представляешь даже примерно, что там записано. Про всех остальных всегда можно угадать заранее, чем они порадуют. Дядя Федор может записать что угодно.
Но чем тогда Чистяков плох? В последнее время он слишком редко оправдывает ожидания. Держишь в руках компакт-диск и надеешься – а вдруг там откровение какое, что-то гениальное. Увы. С точки зрения рок-тусовки, выписавшись из психиатрической клиники, Дядя Федор свихнулся окончательно. Записался в секту, «Настоящего индейца» петь отказывается, а сочиняет что-то экспериментальное, в чем нет ни рок-н-ролльного драйва, ни разухабистого баяна. Даже голоса, который, в общем-то, остался прежним, Чистяков стесняется – поет тихо, осторожно.
«Бармалей Инкорпорейтед» оказался альбомом детских песен. Федор Чистяков сочинил собственную музыку к известным стихам Даниила Хармса, Эдуарда Успенского, Корнея Чуковского, Валентина Берестова, Тима Собакина и т.д. (То, что ноты к некоторым из этих произведений уже существуют, бывшего лидера группы «Ноль» не смутило.) С помощью Петра Струкова, Игоря Рудика и других бывших участников группы «Дети» (которые давненько ничем себя не проявляли) гибрид классики детской поэзии и освященной новым религиозным сознанием музыки Федора Чистякова был аранжирован и записан. Список композиций не предвещает подвоха: треки под названиями «Предишумие №1» или «Эпилог с послешумием», напротив, настраивает на добрый «борисозаходеровский» лад. Но ничего хорошего из эксперимента не получилось.
Федору явно не удалось придумать запоминающихся мелодий, сколько-нибудь достойных поэтического материала, с которым он работал. Знакомые с детства стишки приобрели невообразимо скучное звучание. Опусы Чистякова напомнили рецензенту, как много лет назад он пытался петь понравившиеся ему стихотворения из «Веселых картинок» на первую попавшуюся мелодию, которую сразу же после исполнения забывал. Аранжировки тоже оставляют странное впечатление. Большинство из них почему-то выполнены в стилистике кантри, но не веселого американского, а хмурого советского. Берестовский «Репей» вообще сделан в недетском жанре блюза. Отголоски прежнего «Ноля» обнаружены лишь в композиции «Рады, рады, рады», но это тоже нельзя назвать плюсом – для маленьких слушателей звучит слишком экстремально.
Если г-н Чистяков когда-нибудь опять захочет выпустить детскую пластинку, хочется порекомендовать ему просто почитать хорошие стихи. А диск, где он попытался хорошие стихи пропеть, от детей лучше спрятать – чего ж доводить малышей до депрессии?
Алексей Мажаев, InterMedia