(О ПУТИНЕ)
"Конечно, звонили многие. Друзья поздравляли, интересовались подробностями. Журналисты тоже звонили в больших количествах, но я старался не отвечать на вопросы... Если вы меня спросите, о чем мы разговаривали с президентом, я затруднюсь ответить. Мы говорили обо всем и ни о чем: обычная светская беседа, перескакивающая с темы на тему. У нас была встреча без протокола, простое чаепитие. Посидели, пообщались, попытались произвести приятное впечатление друг на друга - не более того. Нет, пиетет, разумеется, был. Все-таки он главный начальник страны. Но если зацикливаться на том, что перед тобой сидит президент, можно же кол проглотить и зажаться жутко. Ведь Путин, помимо всех его должностей, тоже нормальный, живой человек. Поэтому я старался вести себя абсолютно расслабленно. И, думаю, мне это удалось. Мы даже анекдоты рассказывали друг другу".
(О ПОПСОВОМ ПРОШЛОМ)
"По поводу фанеры все давно сказано: времена такие были. Техническая база не позволяла работать иначе. Но все равно, я не разевал тупо пасть, а точно так же орал и рвал связки, как и положено. Но уже почти десять лет назад мы с радостью расстались с фанерными концертами. А про обручальное кольцо я пел аж в 80-м году, причем не я один, а в составе коллектива "Лейся, песня". Я тогда был совсем молодой. В "Лейся, песня" работали ребята с прекрасными голосами. И мне нужно было дотягиваться до их уровня. Вы упомянули про какую-то вокальную школу - никакой школы нет и никогда не было! Лучший учитель - магнитофон".
(О МЕТОДАХ ВОСПИТАНИЯ СЫНА)
"Во-первых, не надо на него орать. Орать не надо! К сожалению, я не так часто нахожусь рядом с ним, как жена. Но вчера вот в кино ходили вместе, хорошо время провели. Самое главное, что я могу сделать, - дать ему качественное образование".
(О ДЕФЕКТАХ ВНЕШНОСТИ)
"А я считаю, что не надо себя переделывать. Другое дело, я согласен, что артист обязан хорошо выглядеть. Чтобы лицо было неотечное, свежее. Белки глаз - белые. Волосы - ухоженные. Если есть проблема веса - ее надо решать. Но все это касается только бросающихся в глаза дефектов. А щербинка - не дефект! Вот вы спросите Николая Караченцова - не хочет ли он ее убрать. У Пугачевой всегда была щербинка, она ее убрала всего несколько лет назад. И, по-моему, зря!"
("Московский комсомолец, 28.10.02).