Петербургская премьера фильма "Любовник" (Россия, 2002, режиссер - Валерий Тодоровский, в ролях - Олег Янковский, Сергей Гармаш) состоялась в кинотеатре "Аврора" 30 октября.
Валерий Тодоровский, кажется, всегда был не просто успешный - модный. Ему как-то удалось сразу снискать к себе благожелательное расположение кино и просто общественности. Его фильмы, каждый при появлении, хвалили словами "европейское кино". Они располагались уже довольно далеко от кино советского, классиком которого к началу 90-х уже давно стал его отец, Петр Ефимович Тодоровский, ну, а уж от американского тем более; отличались четкой продуманной структурой и таким же изображением. По ним было видно: человек понимает, что делает, - за такую редкость (особенно в те времена) Тодоровского стали искренне награждать на разных фестивалях и привечать как одного из лидеров поколения. И ему легко прощали (или искренне не желали замечать) некоторую изысканную холодность повествования, умственность конструкций, которую режиссер стремился "прикрыть" работой всегда замечательных актеров. Потом Тодоровский стал много продюсировать, чем еще раз подтвердил: комбинаторное мышление, успешно работающее без "фактора погоды" - фактора изменчивости, - самая сильная сторона этого кинематографиста. И на фильме "Любовник" вы не заплачете. Но совсем по иной причине. Этот фильм сделан взрослым мужчиной, а они не плачут. Вернее, история рассказана пятью мужчинами - автором сценария Геннадием Островским (приз в Сан-Себастьяне), режиссером Тодоровским, оператором Сергеем Михальчуком (приз за лучшую операторскую работу на фестивале в Сан-Себастьяне), актерами Олегом Янковским и Сергеем Гармашем. Островский придумал историю, парадоксальную тем, что она обыкновенна и редка одновременно. Множество супругов имеют любовь вне брака, огромное количество людей никогда не узнает об этом, не меньшее число союзов распадется или укрепится от измены, ставшей явной. У вас есть знакомый мужчина, который узнал, что пятнадцать лет жил с женой, имевшей возлюбленного, после ее внезапной, ничем не предвещавшейся смерти? То-то и оно. Эта "знакомая незнакомость" ситуации, в которой Янковский играет, вместе с ревностью, весь комплекс дурных и хороших, человеческих и недостойных, но неизбежных, таких понятных чувств, и есть почти детективная интрига сюжета. Мы не знаем, в отличие от шекспировой трагедии "Отелло", чем все кончится. Мы сопереживаем и мучительно не можем придумать, какой развязки хотели бы сами. Ибо любая - ужасна. (В этом, между прочим, глубочайшая современность "Любовника" и его совершенно по-новому понимаемая европейскость.) Но этот ужас - не страх и не жалость, и здесь опять - признак редкого мужского кино. Будь режиссер чуть более чувствителен, чем он есть, или чуть менее рационален; с другой стороны - откажи вдруг ему чувство стиля, - мы имели бы обыкновенную коммунальную "разборку", а не единственно достойное взрослого человека глубоко печальное выяснение отношений с самим собой.