Предпремьерный показ мюзикла "Норд-Ост" состоялся в Театральном центре на Дубровке 7 февраля. Перед зданием ТЦ стояло несколько милицейских машин, в том числе автомобиль инженерно-саперной бригады. На входе больше всех досталось телеоператорам: охрана безжалостно потрошила их кофры с аппаратурой, заставляя даже раскрывать коробки с видеокассетами. Пишущую прессу пропускали строем через металлодетекторы и обыскивали, только если звучал сигнал. "Умные" приборы, установленные в холле ТЦ, начинали верещать не при наличии металла как такового, а только при большом его количестве, потому некоторым корреспондентам удалось избежать неприятной процедуры досмотра. Чуть позднее, когда зрители уже были запущены, в здание подоспели и саперы с кинологами. Пока саперы тщательно проверяли здание, кинологи с овчаркой на поводке по второму кругу проверяли зрителей, полагаясь на тонкий собачий нюх больше, чем на современные приборы.
Вскоре журналистов запустили в зрительный зал, где началась пресс-конференция, в которой, кроме создателей мюзикла Георгия Васильева и Алексея Иващенко, принимали участие дирижер Ара Карапетян и исполнители ролей Кати Татариновой и Сани Григорьева Екатерина Гусева и Андрей Богданов. На столе президиума оказалось столько микрофонов, что Васильев с трудом нашел тот, в который можно говорить. Рассказывая о том, почему спектакль во что бы то ни стало необходимо было восстановить, Васильев объяснил, что существуют принципы, которые нельзя попрать: "Мы восприняли события 23 октября как личное оскорбление, потому вопрос о восстановлении "Норд-Оста" даже не рассматривался - все знали, что мюзикл должен жить". В первую очередь журналистов интересовало, какие меры безопасности были приняты. Васильев рассказал, что в поисках решения они проанализировали все, что делалось для обеспечения безопасности в других московских театрах, и взяли самое лучшее. Правда, он признался, что повторения тех трагических событий они не ждут и все принятые меры рассчитаны больше на защиту от хулиганов. На вопрос, почему они решили восстанавливать мюзикл именно в этом здании, Васильев ответил, что другого у них просто нет: "Нам было предложено либо вернуться в это здание, либо прекратить существование". Актеров спрашивали о том, изменилось ли их отношение к мюзиклу, на что Андрей Богданов признался, что неприятный осадок у него все же остался.
Сам спектакль не претерпел существенных изменений: его попытались сделать более светлым и оптимистичным, для чего добавили ряд комических реплик. Изменилось оформление сцены - занавес украсило панно в стиле соцарт, изображающим самолет Валерия Чкалова. Полностью изменился состав детской труппы, но Васильев пояснил, что это связано вовсе не с трагическими событиями осени, а с тем, что дети просто выросли из этих ролей: "Когда маленький Саня Григорьев передавал роль своему взрослому альтер эго, он был уже выше ростом, чем Андрей Богданов". Изменились также хореографические номера, оркестровка, световое оформление, костюмы и декорации, но коронная сцена мюзикла - посадка на сцену бомбардировщика в натуральную величину - осталась прежней.
Евгения Чайкина, InterMedia