(О ЖАНРАХ СВОИХ ФИЛЬМОВ)
'Несмотря на то, что ко мне прикрепился ярлык комедиографа, считаю, что ни одной комедии не снял, может быть, кроме фильма "Тридцать три". Все остальное - лирические и даже грустные истории, которые я рассказывал, как умел. Но как я могу оправдываться, что я не мастер комедии, если все так думают! Пусть думают. Это почетное звание, им обладал Чарли Чаплин'.
(О МОСКВЕ)
'Я - москвич, но я - грузин. И горжусь тем, что вот уже 71 год живу в Москве. Снимаю Москву, потому что люблю ее. А что, разве грузин не может полюбить Москву? Но и Грузию люблю, хотя бываю там редко, она для меня далекая, чуть-чуть сказочная и очень солнечная. Я живу в прекрасном месте, на Чистых прудах. Вышел на балкон, вот и вдохновение. Есть и другие любимые места, но уже давно никуда не езжу. Сейчас Москва стала одинаковой - кругом пробки, куча машин, которые отравляют воздух'.
(О ТВОРЧЕСКИХ ПЛАНАХ)
'Весь предыдущий год работал над первым томом своей книги "Безбилетный пассажир", которую уже представил читателям, начал работать над вторым. Параллельно в соавторстве с Рустамом Ибрагимбековым написал сценарий "Анна" по пьесе Островского "Без вины виноватые", однако снимать фильм не входит ни в мои планы, ни в планы Рустама. Хочу попробовать себя в анимации и уже обдумываю сценарий своего первого мультфильма'.
(О СВОЕМ КУЛИНАРНОМ ТАЛАНТЕ)
'Когда я выступал у Андрея Макаревича в программе "Смак", научил зрителей готовить манную кашу с аджикой. Пошутил, конечно. Потом было много звонков, что получается невкусно. Я умею готовить, но что вы думаете, если ко мне придут гости, я сразу брошусь на кухню? Нет, конечно. Как и большинство мужиков, умею жарить шашлык. Могу сварить борщ и много чего другого. Ведь мы, кинематографисты, - кочевники, полжизни проводим вне дома, а иногда и вне цивилизации - в горах, в пустыне. Поэтому уметь готовить каждому из нас просто необходимо, чтобы с голоду не умереть. Что касается национальной кухни, то люблю отдельные блюда разных стран. А какого-то одного, любимого, нет. Однажды мы с моим другом оператором ночью варили уху. Рыбы нам поймать не удалось, поэтому купили ее у кого-то на лодке. Почистили рыбу, положили в кастрюлю, затем - на костер. А когда начали разливать, я с ужасом вытащил из кастрюли свою кроссовку, затем дошел до второй и есть не стал. К счастью, этого никто не видел. Поэтому в жизни я больше не экспериментировал: борщей с ботинками, гуляша с шишками не делал'.
('Культура', 7-13 августа, 2003)