(О ВОСПИТАНИИ)
'То, что я сейчас скажу, мне многие не простят, но в качестве образования я всегда признаю кулак. Это я от своего отца получил и никогда на него в обиде не был. Бояться надо! Пример из моей жизни: когда жена не справляется с внучками, звучит фраза: 'Я сейчас позову дедушку'. А все почему? Потому что они боятся меня'.
(ОБ ОТДЫХЕ)
'Я такой странный человек, могу позволить себе отдыхать на Родине. Мне Крутой после прошлой 'Новой волны' звонит - отправился отдыхать во Францию, а я здесь. Мне тут лучше, чем во всяких флоридах. Это мое, я здесь что-то делаю. Ну, чем я там заниматься буду - загорать, сидеть? Все равно надо домой возвращаться. А здесь я могу сам себе создать все необходимые условия. Я все умею. У меня есть даже маленький трактор. Смотрю: у соседей 20 рабочих, а у меня я один - такой приятный контраст. Никогда не забуду, как был еще в советское время у Вознесенского на даче, вокруг которой были повсюду разбросаны консервные банки, и никому даже в голову не могло прийти их подобрать'.
(О ЛАТВИИ И НЕМЦАХ)
'Я думаю, в Латвии большую роль в позитивном смысле сыграли немцы, которые за 800 лет приучили нас к порядку. Вот эта немецкая педантичность, она уже в генах у латышей сидит. Это поначалу все с палки начиналось, но приучили же к салфеточкам, газончикам'.
(О ПРЕЗИДЕНТЕ ЛАТВИИ)
'Те, кто что-то мог, отошли, устали. Говорят, неплохой президент. Но ведь ее деятельность чисто визуальная, символическая. Таков статус президента, он не решающий'.
(О СУПРУГЕ)
'Дураки, кто бросает старых жен ради новых. Это же не проблема подцепить сегодня кого угодно. А какой толк? Никто не думает. В 70 лет кому ты нужен? Каждый, конечно, пусть по-своему поступает, но у меня за годы семейной жизни целая система отношений выработалась. Мы с супругой можем даже друг с другом не разговаривать. И так знаем, где кто, что делает. Встречаемся за обедом, хозяйство идет, все стабильно. Я даже не знаю, где платить за квартиру. Наверное, у меня консервативные взгляды'.
('Огонек', ?29, 2003).