(О ДРУГИХ ВРЕМЕНАХ)
'Надеваешь, бывало, черный галстук, обрезанный в лохмотья, остроносые ботинки, выходишь на прогулку, и через полчаса тебя вяжут. И еще радовало, что ты не один, есть человек десять, которые думают и выглядят так же. У всех клички, вы тусуетесь, бухаете... Славные были времена, но их не вернешь. Я думаю, что запреты вообще были самой лучшей стороной нашей жизни тех времен. Это всех объединяло и заставляло мыслить в направлении типа 'дерьмо есть, но мы его победим'. В такой ситуации песни рождались не псевдопатриотическими, как сейчас, а правдивыми и отражали то, что у всех было на душе'.
(О ПЕРВОМ КОНЦЕРТЕ 'АУКЦЫОНА')
'Очень слабенький, хотя сохранившаяся с тех времен запись мне по-прежнему нравится. Помню, для группы это выступление закончилось очень плохо. Ушел вокалист, ушел барабанщик, обокрали точку, где мы репетировали. Но у нас есть некое правило, которое заключается в том, что, когда все плохо, это на самом деле не так уж и плохо. Подобные ситуации пробуждают творческую энергию и заставляют двигаться. Через два года у группы был отличный состав, новая программа, с которой мы выступили на четвертом фестивале питерского рок-клуба. Без ложной скромности скажу, что потом только о нас и говорили. Даже гастроли начались. Первый наш выезд состоялся в Выборг. Выезд, конечно, громко сказано, потому что мы просто затолкали наш нехитрый аппарат в электричку и поехали. Но кайф был нереальный. Любая поездка в Казань или Саратов воспринималась тогда, как путешествие в Париж'.
(О РОК-Н-РОЛЛЕ И РАБОТЕ)
'Бывает, сидишь в гримерке после концерта, устал, сердце бьется, спину ломит, ногами еле перебираешь. Годы-то уже не те. Все это, конечно, похоже на постылую работу, но когда на концерте люди поют вместе с тобой песни десятилетней давности, то сразу мурашки идут по телу и понимаешь, что работа до сих пор приносит удовольствие'.
('Московский комсомолец', 05.09.03).