'КРАСНЫЕ ОГНИ': ДВОЙНОЙ ВИСКИ КАК ПОВОД ОБРЕСТИ МУЖСКУЮ СОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ

Пресс-показ триллера 'Красные огни' (Feux rouges, Франция, 2004, режиссер - Седрик Кан, в ролях - Жан-Пьер Дарруссен, Кароль Буке, Венсан Деньяр, Шарлин Поль, Жан-Пьер Гос) прошел в кинотеатре 'Ролан' 2 ноября.
Сорокалетние супруги-обыватели Антуан (Даруссен) и Элен (Буке) направляются за своими детьми в летний лагерь. Взаимное раздражение приводит Антуана к запою, который повлечет за собой непредвиденные последствия: жена обидится и сбежит из машины, а вместо нее придет тот, кому приходить совсем не следовало.
Псевдохичкоковская 'мрачность' нового триллера Седрика Кана скорее не пугает, а просто являет собой зрелище неприятного, порой тошнотворного толка, в котором даже ирония кажется чем-то неразрешимым и неуместным. Да и Хичкоком от визуального ряда веет только в начале, когда на фоне солнечно-холодных планов Парижа под тревожный ноктюрн 'Облака' Клода Дебюсси проступают неприхотливые титры. Ожидания не оправдываются. Сама идея соединить в кадре такую пару, как Кароль Буке и Жан-Пьер Дарруссен, свидетельствует о какой-то патологичной неправильности бытия. Малоизвестный роман Жоржа Сименона, положенный в основу фильма, возможно, также трактует отвратительную идею о том, что немолодые супруги способны восстановить отношения, только пройдя (правда, врозь) через чужую смерть и насилие. В данном случае малопривлекательным героям, вероятно, легче было бы обойтись задушевной беседой на кушетке у психоаналитика, чем переживать наяву форменный кошмар. Насквозь вторичная работа Седрика Кана смешивает жанры в коктейль, но, несмотря на всевозможные заимствования, напиток сей совершенно не утоляет синефильскую жажду. И пускай Кан прямо акцентирует действие на состоянии героя Дарруссена, последовательно пропуская события сквозь бредово-алкогольную призму, ни радость, ни печаль, ни какое-нибудь мало-мальски приемлемое чувство от этого зрелища испытать очень сложно. Памятуя о 'Потерянном уик-энде' Билли Уайлдера или о 'Покидая Лас-Вегас' Майка Фиггиса, не говоря уже о 'Пьянице' Пракаша Мехры, следует знать то, что все попытки исследовать психологию опьяненного человека, осуществленные Каном, опытному взгляду покажутся крайне неубедительными. А причины, толкающие героя на подобное поведение, - просто неприличными. К единственным по настоящему удачным моментам в этом психоделически-психопатическом трипе можно с уверенностью отнести удивительно лаконичные и прекрасные ракурсы ночной дороги, отдающие дань страшным сказкам Дэвида Линча - то с тихим ужасом уводящие в темноту, то отчаянно пылающие инфернально-багряными зорями.
Анастасия Белокурова, InterMedia

Последние новости