'АЛЕКСАНДР': ВОЙНА В ИРАКЕ НА МАКЕДОНСКИЙ ЛАД
Молодая македонская царица Олимпия поет колыбельную маленькому Александру и учит его играть со змеями. Вскоре эту идиллию нарушает пьяный отец - царь Филипп. Не переставая рассуждать о подлой природе женщин, он насилует жену на глазах у слуг и ребенка. Вскоре подросший мальчик получает уроки борьбы у непрерывно философствующего тренера, тогда же встречает свою первую любовь - сверстника Гефестиона, с которым не расстанется до самой смерти. Олимпия возится со змеями и рассуждает с любимым мальчиком о том же. Так Александр доживает до двадцати лет, когда отец заводит новую семью, угрожая лишить первенца наследства. Будущий полководец в отчаянии, но вскоре Филипп погибает от рук наемного убийцы, и Александр, наконец, становится царем. Подозревая в организации покушения не расстающуюся со змеями мать, он почему-то обвиняет в этом персидского царя Дария, которому объявляет войну. Однако себя Александр видит не простым завоевателем, а освободителем персов, которые 'всегда были рабами':
Неизбежно возникающие параллели между завоеванием Персии македонцами и последней войной в Ираке (надуманный предлог, 'идеалы свободы' как обоснование оккупации, скрывающийся свергнутый правитель и др.) режиссер объясняет простым совпадением, ведь замысел картины возник еще в 1991 году, однако значительная часть фильма сводится к идеализации имперского 'бремени белого человека'. В чем заключаются 'идеалы свободы' в случае с Александром Македонским, правда, не очень ясно, но фильм вообще не отличается особой логикой и исторической обоснованностью. Конечно, мы, как и Оливер Стоун, немного знаем о реальном Александре Македонском, но мотивация его поступков как героя фильма отсутствует совершенно. Вместо этого мы имеем затяжные рассуждения о свободе народов, пафосную философию, банальностью своей способную разочаровать даже поклонников Паоло Коэльо, и долгие нежные клятвы в вечной мужской любви, неприлично веселящие публику. Игра актеров, несмотря на весь их профессионализм, также не вызывает ни малейшего сочувствия, за исключением разве что царя Дария, - его красивое тонкое лицо с умными и грустными глазами выгодно отличается от кровавого оскала 'благородного освободителя'.
Вряд ли порадует работа Колина Фаррела и женскую часть аудитории - его Александр постоянно ходит с заплаканными глазами, как-то по бытовому истеричен. Непонятно, чего он хочет - убежать подальше от деспотичной матери, осчастливить человечество или просто мир повидать. Фильм вообще отличается неожиданно неполиткорректным отношением к женщинам - от них много смуты, и даже для удовлетворения похоти они годятся лишь в качестве экзотики. Досадно, что без них не создашь новых мужчин: 'Вы не хотите воевать дальше потому, что обзавелись женами', - с отчаянием упрекает своих полководцев Александр Великий. 'Мужчине, чтоб оставаться мужчиной, нужны только мужчины', - и это единственные его слова, в которых есть хоть какая-то логика. Однако любителям исторических реконструкций в духе канала 'Дискавери' фильм будет интересен - картины Древней Греции, Египта, Вавилона, Индии, бесчисленные войска с высоты птичьего полета, насыщенные динамичным рапидом батальные сцены, безусловно, впечатляют.
Борис Гришин, InterMedia