Пресс-показ лирической комедии 'Везет как утопленнику' (Boudu, Франция, 2005, режиссер - Жерар Жюньо, в ролях - Жерар Депардье, Катрин Фро, Жерар Жюньо, Констанс Долле) прошел в кинотеатре 'Победа' 3 июня.
Не слишком успешный владелец маленькой деревенской галереи Кристиан Леспинье (Жерар Жюньо) прогуливался со своей юной помощницей Корали (Констанс Долле) вдоль берега реки. Заметив тонущего клошара Будю (Депардье) Кристиан, вняв просьбам сердобольной Корали, спасает его и приводит к себе домой - на часок, только обсушиться. Однако спасенному торопиться совершенно некуда, и он садится своему благодетелю на шею, вольготно свесив ножки. Бесхитростное хамство, вульгарность и бесцеремонность Будю в два счета доведут Леспинье до попытки самоубийства.
Новая режиссерская работа Жерара Жюньо сделана со всем высоким профессионализмом старой французской школы, но блеск и легкость уступили место грусти и безысходности, отчего перипетии этой истории не кажутся слишком забавными. Депардье, несмотря на фонтанирующий темперамент, играет человека конченого и, в сущности, не способного увлечь зрителя своей люмпен-пассионарностью. Еще более незавидна судьба Кристиана - он всю жизнь, не вылезая из долгов, поддерживал 'непризнанных гениев', опекал истеричную жену-алкоголичку (Катрин Фро), не решался притронуться к очаровательной Корали, которую считал невинным ребенком с ангельской душой. И вот художник Юбер отказывается делать у него свою выставку, ставя на грань разорения, жена беременна от Будю, а Корали позволяет этому наглому мужлану делать с собой все, что угодно. Тем не менее, Жюньо стремился показать позитивные стороны подобного положения вещей, и благодаря решительности и непосредственности Будю герои обретут новый смысл в своей безрадостной буржуазной жизни. Такая трактовка этого образа отличается от первой, классической экранизации пьесы Рене Фучо, сделанной в 1932 году Жаном Ренуаром ('Будю, спасенный из воды') с Мишелем Симоном в главной роли. В ней обнаглевший клошар представлялся злым негодяем, французским вариантом Шарикова. Нынче же интеллектуальная рефлексия и кризис семьи в постиндустриальном обществе заставляют видеть в Будю носителя духа свободы и искренности. Несмотря на бОльшую по сравнению с оригиналом глубину и неоднозначность героев, эта картина не претендует на значительное место в истории кино, уступая по изощренности сходной по тематике 'Теореме' Пазолини. Однако это тот случай, когда простота, с которой, кажется, сознательно сделан фильм, только подчеркивает мастерство и ясность позиции своих создателей. Даже слишком уж минорный для комедии юмор не портит картины. Главное в ней - точность психологических портретов. По-настоящему смешной момент в фильме один - когда критики восторгаются авангардистскими 'шедеврами' Юбера: глядишь на них - и невольно вспоминаются слова Хрущева: 'Кого изобразил художник Неизвестный на автопортрете? Урода!' Юбер рисует их за полчаса на целую выставку, вдохновленный затрещинами Будю. Очень тонкая метафора для актуального искусства!
Борис Гришин, InterMedia