(О ПЕРВОМ ВЫХОДЕ НА СЦЕНУ)
'Просто в этот момент находишься под таким сильным впечатлением, жизнь протекает так жарко, что твое сознание не успевает зафиксировать событие. Я так долго мечтал об этом! Думал: вот выйду на сцену - и, Господи, какое это будет счастье! А потом как-то поймал себя на мысли: да я год уже играю, что же я забыл этот момент отметить! Потому что, когда ты выходишь на сцену, у тебя столько задач! Ты столько держишь в голове житейских и профессиональных вопросов... Это только в нехорошем кино артист в состоянии при этом оценить и запомнить пафос момента. Как это было хорошо, понимаешь только ретроспективно'.
(КАК ОН УЧИТ СТУДЕНТОВ)
'Ну, обаять-то я знаю как. Но, обаяв, беру их за горло. Мне некогда миндальничать. Мне нужно, чтобы они умели делать такой театр, который я понимаю и в который я верю. Я творю их по своему образу и подобию'.
(ОБ АКТЕРСКОЙ ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ)
'Я вам так скажу. Сохранить творческую индивидуальность студента - это вещь правильная, но не самая главная. Вся эта замечательная индивидуальность хороша на малой сцене. А на большой... Да зрители уйдут от такого замечательного. Для того чтобы он со своей индивидуальностью мог работать на большой сцене, его индивидуальность обязательно надо обтесать. Если не деформировать, то существенно реформировать. Он должен знать, что такое ритм, что такое громко разговаривать, что такое играть сцену, а не собственную роль. Он должен уметь не тишить, не быть рабом своего нутра. Такие нежности допускает малая сцена и совершенно не терпит большая'.
(ОБ АЛЬТЕРНАТИВНОМ ТЕАТРЕ)
'Малая сцена хоть и недавно возникла, но стала очень значимой. Огромное количество талантливых режиссеров занимается сейчас таким шкатулочным театром. Театр стал исповедовать немыслимые прежде верования: нам публика, мол, не важна, мы для себя работаем, а не для нее, мы разговариваем с Богом. <:> То есть детей рожать или оргазм испытывать не надо, но туда-сюда делать очень приятно. Это какое-то извращение. У любого процесса существует все-таки сверхзадача. Я верю в театр , который работает для публики'.
(ОБ АКТЕРСКОЙ ПРОФЕССИИ)
'На самом деле она ужасно исповедническая. Она связана с необходимым, неизбежным одиночеством. Если у тебя не будет очень сложных интимных отношений с самим собой, ты и другим не будешь интересен. Вот в чем фокус. Мне, в общем, понятны люди, у которых легкие отношения с этой профессией, но у меня с ней отношения сложные. Мне все время нужно что-то выяснять с ее помощью, что-то себе доказывать. Я очень неуверенный в себе человек. И моя профессия мне нужна для того, чтобы поверить в себя. И театр мой мне нужен для этого. Это место, в котором мне комфортнее всего. Именно этот театр. Такой, каким я его придумал. За стенами его - уже хуже. Выйду и сразу прочту на заборе: "Райкин - мразь". Потому что мы тут все время что-то строим и кому-то конечно же мешаем. Вне своего театра я боюсь за каждое свое слово. Я ненавижу публичные выступления. Я стесняюсь. Я не умею импровизировать. Здесь я могу импровизировать. Могу говорить не думая. Мне здесь хорошо'.
('Известия', 11.07.05)