(ЧТО ИЗМЕНИЛОСЬ НА СЦЕНЕ С 80-Х)
"Раньше люди не самого большого ума и таланта лишь иногда попадали в свет юпитеров, а теперь это сплошняком. Но меня сейчас больше тянет на лирику".
(О ИЗВРАЩЕНИЯХ СОВРЕМЕННОСТИ)
"И сейчас извращений в жизни хватает. Но в стране больше порядка. Хотя некоторые вещи кажутся дикими. Как могут быть в одном государстве два флага: царский — для народа и красный — для армии?! Говорят, на Руси был красный флаг с ликом Христа, но это же другое. Гимн (музыка Александрова, слова Михалкова) соседствует с триколором и православием. Это сюрреализм и отрыжка коммунизма".
(О БОЖЕСТВЕННОСТИ ВЛАСТИ)
"Я имел в виду, что власть может быть проявлением божественного промысла, но это не значит, что Бог за нее в ответе. Вот вы идете по улице и видите, что маньяк терзает младенца. Бог видел это. Почему же допустил? А он не вмешивается в людские дела. Он сам собой являет положительный пример того, как человек должен поступать. Так же и тут! Я считаю, что Бог позволяет существовать всякой власти".
(О ЮРИИ ШЕВЧУКЕ)
"Я посмеялся, когда читал воспоминания Юры Шевчука — как в 1984-м его "запрещали". А его никто не запрещал! Просто Шевчук тогда никому не был известен и не нужен. А потом его раскрутили. Песни "Конвейер" и "Церковь без креста" — кто запустил в эфир в середине 80-х? Я. Его узнали все, стали платить заранее и много. И вот она, началась нормальная жизнь — без протестов: пой себе, доставляй людям радость. А безвестность ставится в заслугу: нас зажимали, мол, КГБ… Да кому ты на хрен нужен! КГБ тебя свернул бы в пять минут, если бы захотел!"
(О МУЗЫКЕ ПРОТЕСТА)
"У этих ребят был посыл — не музыка и стихи, а борьба. Это ошибка. Раз вышел с гитарой на сцену, будь профи — музыкантом, певцом и поэтом. А если твоя первая задача — что-то порицать, а что-то поддерживать, то ты — социальный деятель. "Социально заряженная самодеятельность". И когда теряется предмет борьбы, ты остаешься ни с чем. Некого побеждать и даже некому проигрывать. И не потому, что враг пропал. А просто те, с кем ты дрался, сказали: не, брат, хватит, давай там, сражайся сам с собой… И ушли в сторону, заперлись на ключ. И все. А о чем еще петь? О вечном? На это у них кишка тонка".
(ПОЧЕМУ НЕ ВЫСТУПАЕТ В ЧЕЧНЕ)
"И не поеду! Мне там нечего спеть. А как относиться к Чечне, я не знаю. Неправы все — чеченцы, мы, весь мир, который лезет не в свое дело. И люди моего склада ума (демонстративно вытирает ладони о рубаху) предпочитают не пачкать руки о тему, где ты можешь только вымазаться. Я с большим скепсисом отношусь к поездкам эстрадных певцов на фронт. Это уже не концерты на передовой Клавдии Шульженко. Мы воюем не с агрессором, а сами с собой".
(ПОЧЕМУ РОЗЕНБАУМ ПОЕХАЛ В БЕСЛАН)
"Он работал на "скорой". А я с психами не общаюсь — в том числе с террористами. Человек, говорящий с сумасшедшим, сам становится таким же".
(ПОЧЕМУ НЕ НАПИСАЛ ПЕСНЮ ПРО БЕСЛАН)
"А о чем петь? О наших парнях, которых бросили под пули за чужие интересы?! О девочках-шахидках, потерявших в бойне своих близких? Ну так они и собирались погибнуть. Это мужики хотели сбежать… Но я же не один из них!"
(ОБ АБРАМОВИЧЕ)
"Вот купил Абрамович "Челси" и балдеет. Он молодец, и русских зауважали. Но скоро и его возьмет за горло тоска. Вспомнит Чукотку и прослезится — там хоть целину поднимал!"
("Аргументы и факты", 05.10.05)