Издательство "Астрель-СПб". Книга вышла в свет в сентябре.
Что-то везет мне в последнее время на книги богемных персонажей, чья жизнь протекает исключительно однообразно — в неумеренных возлияниях и разнузданном сексе. Если не авторы (Стогов, Малюгин, О’Шеннон), то их лирические герои беспрестанно бухают и трахаются, и есть подозрение, что книжка, в которой персонажи будут заниматься чем-то другим, станет литературной сенсацией. Ну а пока тенденцию поддержал скандальный краснобородый шоумен Роман Трахтенберг. Первостатейный циник, редкостное хамло и знаток миллиона пошлых анекдотов изо всех сил доказывает, что его экранный и клубный образ весьма несущественно отличается от настоящего Трахтенберга. Как в своих шоу, так и в интервью Роман Львович пропагандирует исключительную небрезгливость в способах зарабатывания денег, а также моральные принципы, вступающие в серьезное противоречие с "Моральным кодексом строителя коммунизма", который (кодекс, а не коммунизм) шоумен по возрасту успел застать. Небольшую брешь в имидже Трахтенберга пробил его недавний проект "Кошерные песни о главном" - объединившись с Петром Подгородецким, Роман перепел старые еврейские "хиты", и в них оказалось чуть больше уважения к корням и меньше цинизма, чем требовалось для поддержания образа. Однако автобиографическая книга "Путь самца" эту дырочку аккуратным образом заделывает — автор предстает в нем форменным чудовищем.
Издание полностью посвящено сексуальным приключением Романа Львовича — сопутствующие неумеренные возлияния упоминаются мельком. Написано все довольно бойко, но с тяготением к разговорной речи — язык у Трахтенберга подвешен, иначе он бы им не зарабатывал. Тем не менее читается легко — даже девушки, которые краснеют и возмущаются, глядя в эту книгу, не уступят ее вам, пока не прочтут до конца. Коллекция анекдотов и скабрезных шуток помогла в выборе остроумных эпиграфов к большинству глав. Первая треть книжки вызывает сочувствие и понимание у большинства особей мужского пола: она посвящена сексуальному становлению автора, а если выражаться проще — то это рассказ о том, как гиперсексуальный юноша искал, куда бы ему обмакнуть конец. Эти похождения ассоциируются если не с "Американским пирогом", то с "Горячей жевательной резинкой", и по большому счету совпадают с воспоминаниями любого нормального мужчины. Рома, правда, уже в юности не отличался особенной разборчивостью в выборе секспартнерш и не брезговал даже девицами из серии "я столько не выпью". Эта неромантичность приводит к тому, что к середине книги симпатизировать герою становится почти невозможно: он то и дело изменяет жене, заводит "гарем" из стриптизерш своего клуба и ведет себя, как дорвавшийся до больших денег туповатый новый русский.
В тот момент, когда смотреть на нагловатого пузана на обложке становится совсем противно, Трахтенберг меняет тон и оборачивается жертвой обобравшей его любовницы. Мужская солидарность вновь на коне; читатель ждет, что герой "отомстит этой суке", и тут повествование делает неожиданный кульбит, как если бы в психологической драме все проблемы героев объяснились бы происками инопланетян. Оказывается, любовница навела на него порчу! Как только парапсихологи снимают проклятье, дела героя вновь идут на лад, он избавляется от зарвавшейся бабы и, воздав хвалу проституткам и хулу женскому коварству, заканчивает рассказ.
Зачем была написана эта книга, не вполне понятно. Заработать денег? Вряд ли. Поделиться опытом, предостеречь от ошибок? Тоже сомнительно. (Кстати говоря, том Трахтенберга можно продавать в комплекте с исследованием Виса Виталиса "Женщина. Где у нее кнопка". У Виса мощная теоретическая база подвисает в отсутствие ярких примеров, а Роман, наоборот, истории из жизни сопровождается мимолетными выводами, сводящимися к малоутешительной со всех точек зрения формуле "все бабы — б…ди".) Возможно, Трахтенбергом двигало самолюбование: он обожает себя даже в те моменты, когда поступает некрасиво. Фактически в книге и нет других персонажей — остальные, выведенные под псевдонимами, служат лишь фоном для мнимых ли, реальных ли, сексуальных "подвигов" Трахтенберга: автор не потрудился намекнуть, насколько он правдив в своем повествовании.
В принципе, подобную книжку мог бы написать любой человек, обладающий некоторым опытом, фантазией и литературным талантом. Только у некоторых получаются красивые и волнующие "Темные аллеи", а у Романа Трахтенберга — чтиво, в котором самовлюбленный рассказчик выглядит ничуть не чище окружающих его б…дей.
Алексей Мажаев, InterMedia