(ЗАЧЕМ РАЗРЕШАЕТ ФОТОГРАФИРОВАТЬ МУЖА ПОСЛЕ СЛУЧИВШЕГОСЯ)
"…Наверное, тоже испытала бы шок, если бы сравнивала мужа в нынешнем состоянии с тем, каким он был еще год назад. Мне говорят: зачем показываешь, почему не спрячешь от глаз людских? А какое право я имею на это? Для меня Коленька восстал из мертвых, вернулся с того света. Радость и счастье! Допускаю, другой человек сломался бы после пережитого, но не мой муж. Он сильный. <…> Коля не стыдится того, что обрушилось на него. Сейчас в голове уже нет этой ужасающей дырки, сделали пластическую операцию, вставили под кожу пластину, а поначалу ведь справа была глубокая вмятина. Череп раскололся на кусочки, как яйцо, лицо превратилось в месиво, сломанными оказались глазные кости, челюсть, нос, выбиты зубы… Когда нас выписали из реанимации и перевели в палату, Коля впервые увидел свое отражение в зеркале. Долго молча смотрел, а потом прищурил глаза и характерно выдвинул челюсть, после чего я поняла: нет, он не убит и не раздавлен. С такими травмами не живут, а Коленька себя вытащил".
(НЕ БОИТСЯ ЛИ, ЧТО ОН ПОКОНЧИТ С СОБОЙ)
"Коля и самоубийство? Исключено! Ему чувство депрессии до сих пор не знакомо. Говорит: "С чего хандрить, если меня любят?" Когда в первый раз после больницы вышли прогуляться по Тверскому бульвару, к нам подошел незнакомый мужчина и буквально упал на колени: "Живой! Мы молимся за вас, возвращайтесь скорее". Спокойно оставляю Колю одного дома, в голову не приходит что-то запирать, прятать. За это время столько раз мог глотку или вены перерезать — было бы желание. Коленька только спрашивает: "Когда придешь?" Показываю на часах: "Сейчас два. Поплаваю в бассейне и вернусь. Дома буду в четыре". Сидит и терпеливо ждет. Поймите, мой муж — человек такого калибра, что посторонним представить сложно. Меня называют сильной: мол, столько вынесла, вытерпела, в действительности же я от него заряжаюсь, черпаю энергию".
(КАКОЙ КАРАЧЕНЦОВ ТЕПЕРЬ)
"Прежнего всепобеждающего графа Резанова уже нет. Однако тот, кто любил Колю раньше, должен принять и теперешнего. Главное, что он не озлобился на белый свет, не замкнулся. <…> Человек изменился внешне, но не внутренне. Он не рассчитывает, более того, не нуждается в снисхождении. Близкие люди относятся к Коле по-прежнему, а мне он даже интереснее, чем тот Караченцов — успешный и блестящий. Впрочем, несмотря на звездный статус, он всегда был тонким, деликатным и ранимым, теперь стал еще бережнее относиться к людям. Иногда рассержусь на кого-то, брякну что-нибудь сгоряча, а Коля просит: "Не надо, пожалей их и себя".
(ОБ УЧАСТИИ МУЖА В СИКВЕЛЕ "ПРИКЛЮЧЕНИЙ ЭЛЕКТРОНИКА")
"Зовут сняться в 30-серийном продолжении "Приключений Электроника". Помните, наверное, замечательный детский фильм, вышедший на экраны четверть века назад. Коля сыграл в нем отрицательного персонажа по имени Урри. Сегодня режиссер Константин Бромберг задумал новую картину о тех же героях, но двадцать пять лет спустя. Специально ради Коли переписывается сценарий, якобы и Урри попал в автокатастрофу. Костя, много лет живущий в Америке, прилетал в Москву, чтобы повидаться с Коленькой, обсудить детали. На май запланировано начало съемок. По сюжету в первых сериях Коле не придется много двигаться и говорить, а дальше, даст Бог, будет полегче. Не сомневаюсь, со временем речь восстановится".
(О ЗАМЕНЕ КАРАЧЕНЦОВА В "ЮНОНЕ И АВОСЬ")
"Не мне судить других, каждый делает свой выбор. Знаю, что Коля так никогда не поступил бы. И Инна Чурикова отказалась играть в спектаклях, где предлагалась замена. Нет сейчас в афише ни "Города миллионеров", ни "Сорри". Говорит: "При живом муже второго не берут". Инна может себе это позволить. У Димы (Певцова. — Прим. ред.) ситуация все-таки иная. Да и спектакль особенный. Двадцать пять лет с аншлагами. Но, считаю, есть незаменимые актеры, есть! Можно было не спешить, подождать. Хотя бы из христианского сострадания. Не передать словами, что испытала, увидев на улице растяжку: "Юнона" с Певцовым в роли Резанова!" И это ведь преподносилось как молитва о Коле, хотя больше напоминало бесовские танцы на раскрытом гробу…"
("Собеседник", 01.11.05)