Пресс-брифинг руководителя Санкт-Петербургского государственного академического театра балета Бориса Эйфмана состоялся 27 февраля в ТЦ "На Страстном". Встреча была посвящена гастролям петербургской труппы в рамках фестиваля "Золотая маска". Спектакль "Анна Каренина" на музыку П.И.Чайковского выдвинут на соискание национальной театральной премии в номинациях "лучший спектакль" и "лучшая женская роль" (Мария Абашева, исполнительница роли Анны Карениной). Хореограф поделился с прессой своими мыслями о постановке с самого начала ее создания — с прочтения романа Льва Толстого. По мнению маэстро, отношение к этому произведению сложилось скорее "позитивно-ироническое", нежели "глубоко трагическое", которое он испытал, вновь перечитав роман. "Там затрагиваются глубинные пласты человеческой психики, этот роман является попыткой психоанализа и предтечей фрейдизма, - считает создатель балета. — В самом романе достаточно проблем, связанных с темой "треугольника". Нет ничего банальнее и ничего таинственней, чем любовный треугольник. Поэтому я сконцентрировал свое внимание на трех главных героях, ведь это наиболее близко нашему балету, который я определяю как психодраму". Что касается музыки Чайковского, то хореограф признался, что начал свою работу над спектаклем с электромузыкального сопровождения, которое теперь звучит во втором акте. Дело в том, что поначалу Борис Эйфман хотел сочинить музыку сам, и этот фрагмент был записан совместно с "талантливым звукорежиссером" Сергеем Ереминым. Но в дальнейшем хореограф отказался от этой идеи и обратился к музыке любимого им Чайковского. "В творчестве Чайковского каждое новое поколение открывает что-то свое, - объясняет Эйфман свои пристрастия. — Я счастлив, что Чайковский стал невольным соавтором моего спектакля, потому что в этой эмоционально-эротической бездне партнером мог стать только Чайковский". Главная героиня романа является для постановщика оборотнем. Им она становится, когда познает страсть и "обнаруживает в себе дьявольскую, черную эротическую сущность". "Анна сама ужаснулась, узнав, кто живет внутри нее, и в этом отношении ее самоубийство — это убийство той сущности", - поясняет свой замысел Эйфман, добавив, что Вронский "как личность не имел для нее кардинального значения, и на его месте мог быть другой мужчина".
В преддверии двух юбилеев — своего 60-летия в этом году и 30-летия театра в 2007-м — Борис Эйфман выделил этапы своей творческой жизни. Судьбоносным стал для петербургского хореографа 1977 год, когда он получил разрешение создать собственную труппу "Ленинградский новый балет". "Обком партии, давая разрешение, надеялся, что это будет эстрадный балет, - вспоминает он. - И первая же программа разочаровала партийных деятелей — это была программа, куда вошли спектакли "Только любовь" на музыку Родиона Щедрина, "Искушение" на музыку Рика Уэйкмана, "Под покровом ночи" на музыку Белы Бартока, "Двухголосие" из репертуара группы Pink Floyd. Тогда начался этап борьбы, решения проблемы существования свободного театра в атмосфере несвободы творчества". По словам хореографа-новатора, в этот период его театр "очень поддержала Москва, которая всегда гораздо лучше воспринимала новые веяния, — московская критика и слушатели", спектакли театра Бориса Эйфмана шли в Кремлевском дворце. Вторым этапом для хореографа стала постановка в 1980 году "музыкально-психологической хореографической драмы" "Идиот" на музыку Шестой симфонии П.И.Чайковского. "С середины 80-х годов наступило трудное время, меня выживали из Советского Союза, называли диссидентом, между мной и зрителями встали худсоветы, - делится Борис Эйфман. - Кульминацией этих событий должна была стать постановка спектакля "Мастер и Маргарита" (1986), я думал, что после нее придется покинуть СССР. Но тут в 1988-м началась перестройка, и из диссидента я превратился в народного героя и народного хореографа. Было очень забавно наблюдать, как на состоявшемся после перестройки худсовете те же чиновники, которые говорили ранее "это не хореография, а порнография", сказали, что "ну вот, появился наконец-то новый балет". С этих событий, по мнению Бориса Эйфмана, начался новый этап, когда он был свободен, как художник, но попал в тиски экономических проблем. В это время хореографу было очень трудно было сохранить труппу, тем не менее никто не ушел. На 19 августа 1991 года была намечена премьера "Реквиема" на музыку В.А.Моцарта, но спектакль отменился из-за путча. Премьеру "Реквиема" разрешили представить 21 августа, и, по словам Эйфмана, "все люди, которые были в эти дни на баррикадах, пришли ко мне в зал "Октябрьский", в результате чего помещение на 4 тысячи мест было переполнено".
Что касается строительства в Петербурге учебно-театрального комплекса "Дворец танца", то, по сообщению Эйфмана, к сожалению, еще ничего не строится, происходят какие-то "бюрократические дела, из стола в стол перекладываются бумажки". На базе "Дворца танца" Борис Эйфман хотел бы создать интернат - Академию танца. В системе профессионального обучения он хочет синтезировать классику, модерн и спорт, поскольку те танцовщики, которые в детстве занимались спортом, "совершенно иные". Одновременно хореограф планирует создание трех танцевальных трупп — классического балета (балет Мариуса Петипа, балет XIX века), своей труппы и труппы молодых хореографов, которые будут экспериментировать с новыми постановками.
На празднование юбилея Бориса Эйфмана 22 июля Мариинский театр на весь день предоставляет ему свою сцену. Пока маэстро хотел бы сделать гала-концерт и включить в него номера из всех спектаклей, когда-либо проходивших в его театре, включая еще не поставленную "Чайку".