(О МОНИКЕ БЕЛУЧЧИ В "ШАЙТАНЕ")
"Конечно, мы разные: она итальянка, я француз; у нас разные взгляды на жизнь и кино. Но иногда Моника меня удивляет. Она выбирает даже более безумные роли, чем я! В "Шайтане" мы решили сделать ее вампиршей. Предложили ей сняться в крошечной роли, просто из родственных чувств. Но в ней можно усмотреть и отсылку к самой первой ее работе в кино - в картине Копполы "Дракула Брэма Стокера".
(О ЛЮКЕ БЕССОНЕ)
"Я не имею ничего против Бессона - человека и режиссера. Но цинизм Бессона-продюсера выводит меня из себя! Он предлагает детям кино в стиле "Макдоналдса"! Немного кун-фу, немного рэпа - он стряпает свои фильмы, как гамбургеры, в полной уверенности, что молодежь это схавает. "Такси-1", "-2", "-3"... Использует для этого режиссеров-ремесленников, которые делают то, что он им велит. Мне это все отвратительно, потому что я снимаюсь в других фильмах!"
(О СОБЫТИЯХ В ПАРИЖЕ)
"Мы снимали "Ненависть" в пригородах Парижа, и, помню, я все не мог дождаться окончания съемок. Уже тогда я решил, что революции в центре Парижа не избежать. Такое вечно продолжаться не может. Удивительно, что она произошла 10 лет спустя после этого фильма. И революция получилась какая-то очень аккуратная: никто не погиб, ни поезда, ни Эйфелева башня не пострадали. Мы, французы, довольно легко отделались. Но если положение не изменится, взрыв произойдет еще раз, и он может быть гораздо сильнее. Другого выхода из ситуации не существует. Нам надо принять новую реальность. 90 процентов эмигрантов - алжирцы. А алжирцы - это мы, французы! Наши родители сами создали эту ситуацию. Но расхлебывать ее нам".
(О ДЕНЬГАХ)
"Я не работаю ради денег! И горд тем, что могу это заявить! Конечно, мне платят, но снимаюсь я не из-за "бабок". Иначе я не смог бы себя уважать! Из Голливуда мне чуть ли не каждый день присылают роли плохих французов, итальянцев, немцев и русских. Разумеется, я отказываюсь".
(В КАКИХ РОЛЯХ ОН БЫ НЕ СТАЛ СНИМАТЬСЯ)
"Табу единственное - плохой режиссер. Для хорошего я сделаю все что угодно. Не могу сказать, что жду не дождусь, когда меня пропустят через "трамвай" несколько водителей грузовиков. Как видите, некоторые табу у меня все еще есть, но я обязуюсь их со временем преодолеть. Все потому, что мне ужасно скучно сниматься в чем-то классическом и беззубом. В чем-то, что я уже где-то видел. Я люблю режиссеров, умеющих бросать вызов!"
(О СЪЕМКАХ В "НЕОБРАТИМОСТИ")
"Знаю, мне стоило бы помалкивать, но не могу сказать, что мне было так уж трудно сниматься в этой картине. Например, вот как была сделана сцена, в которой я рыдаю над телом Моники. Я курил, было очень поздно, Гаспар велел идти в кадр, я вошел и зашмыгал носом. Все это подделка! В кино не нужно каждую секунду быть "настоящим". Большинство экранного времени держишься на простой технике".
("Комсомольская правда", 25.04.06)