Премьера оперы "Сибирь" Умберто Джордано состоялась 18 мая в театре "Геликон-опера" на Арбате. В опере были заняты солисты Наталья Загоринская (Стефания), Дмитрий Пономарев (Василий), Андрей Вылегжанин (Глебов), Андрей Серов (Валицын), Ольга Резаева (Никона), Марина Калинина (девушка), Владимир Болотин (Алексей) и др. Дирижировал Владимир Понькин. Популярная в Европе начала ХХ века веристская опера, успех которой породил в свое время "русскую моду" в Италии, мало знакома российскому слушателю — она прозвучала лишь в начале 90-х годов в Красноярске. Сюжет незатейлив и вполне подходит для оперного: полюбившая куртизанка, сволочной сутенер (влюбленный в нее), возлюбленный куртизанкой офицер (взаимно) и влюбленный в куртизанку князь (не взаимно) роковым образом встречаются как-то утром в ее питерском особняке в окружении других второстепенных персонажей, также влюбленных в куртизанку. Поскольку в ожидании своей возлюбленной князь выпил лишнего из графина (по тексту оперы "чая"), то он палит мимо, а офицер случайно пыряет его канцелярским ножичком (после чего в оркестре звучит мотив "Боже, царя храни"). Это первое действие. Дальше начинается Сибирь, с ее ужасами, приснившимися никогда не бывавшему там впечатлительному итальянцу — степями, волками, горами, болотами, извергами-надзирателями (его обращение к хору "Тутти, канальи!", словно в добром пиратском фильме, переводится как "Всем танцевать!"), со снегом, который заключенные куда-то возят в тележках, и т.п. Апофеозом ментальности северного региона звучат слова "Сибирь — страна мрачных скелетов, проклятая небом!" Куртизанка отправляется за своим возлюбленным офицером; естественно, встречает в Сибири сутенера, который говорит, что любит ее, и предлагает ей бежать (при том, что дама, в отличие от остальных, не каторжанка), но она отказывает ему; сутенер рассказывает всем о ее прошлом, а она силой воли пристыжает его. Офицер Вася прощает свою возлюбленную, и они четыре минуты целуются, потом решают сбежать. Но тут появляется изверг-надзиратель и убивает куртизанку Стефанию. Музыка оперы тоже вполне в духе веризма — мелодии чувственны, не лишены приятности, а драматизм порой достигает такого накала, что мурашки начинают бежать по коже от физического ощущения в маленьком зале надрывного оркестрового tutti на "роковой лейтмотив" "Эй, ухнем!" Кажется, Джордано и был предвестником "городского шансона". Особенно удались композитору — это ощущалось и по естественности музыки, и по драматургии, и даже по актерской игре — сибирские акты. Историческим фактом является то, что он начал писать их до "светского" первого действия. Соответствовала эстетике веризма актерская игра — три главных героя претерпели существенную трансформацию по ходу действия, хотя наибольшие аплодисменты публики сорвали "антигерой" Андрей Вылегжанин и Наталья Загоринская. В вокальном отношении также следует отметить "будущего Хворостовского" от "Геликона" - Андрея Серова, которому на сей раз немного не повезло с количеством выходов — по завещанию самого Джордано, опера может идти только во второй редакции. В первой же Валицыну было посвящено целое действие, где он пел одну из красивейших басовых арий и, разумеется, признавался в любви куртизанке.
Финальная сцена решена оригинально и стремительно. После мизансцены с четырехминутным поцелуем герои резко подрываются бежать, ни о чем не договорившись предварительно. Буквально через восемь тактов от силы Стефанию убивают. Василий какое-то время страдает, но его страдания обрываются грозным финальным аккордом, радостным криком "Браво" и… тут вступает балалайка — взгромоздившийся на декорации молодой человек играет "Эй, ухнем!" Лица в зале вытянулись. Потом все решили, что это "чудо" - выдумка Дмитрия Бертмана. Но на пресс-конференции режиссер развеял сомнения, сообщив, что и это — творчество Джордано.
Мария Зуева, InterMedia