(О ОТЛИЧИЯХ СВОЕЙ ВНЕШНОСТИ В ЖИЗНИ И НА ЭКРАНЕ)
"Мне как-то назначили деловую встречу. Прихожу, говорю: "Здравствуйте". Человек, который меня пригласил, отрывается от книги, говорит: "Здравствуйте", и снова утыкается в страницу. Я говорю: "Я Алена Бабенко, вы хотели меня видеть". Только тогда он прозрел. В Петербурге на студии мне прямо сказали: "А мы думали, что вы высокая и крупная!" А потом еще оператор добавил: "Она мелкая, надо ее укрупнить". Ему кричат: "Не надо, она сама на экране увеличится!" И еще какой-то журналист спросил: "Почему вы в кино такая большая?" Я отвечаю: "А я перед съемками прошла специальный курс увеличения габаритов. И таблетки специальные принимала". По-моему, он поверил".
(О МАТЕМАТИКЕ)
"Как ни странно, между профессиями математика и актера есть сходство уже на терминологическом уровне: "логика", "модель", "задача", "линия", "погрешность". Есть логика развития характера, есть модель человека, которого ты играешь, есть линия поведения, есть актерские огрехи, есть задача, которую тебе ставит режиссер, как это делает научный руководитель, или ты сама себе ее ставишь… С другой стороны, все в природе подчинено математическим уравнениям. Поначалу математика казалась мне сухой, но в какой-то момент все структурировалось, и я увидела ее связь со всем, что происходит вокруг. В институте у меня была сложная курсовая работа: "Математическая модель шумов и помех в инверсионной вольтамперометрии".
(О ДЕТСКИХ КОМПЛЕКСАХ)
"У меня, кажется, не было какого-то явного комплекса неполноценности, но в детстве, я помню, все время себя кем-то представляла и даже давала себе интервью. Наверное, потому, что больше некому было меня выслушать. А мне нужно было как-то выразить свои мысли. Которые, конечно, казались мне очень умными (смеется). Это была форма общения с миром…"
(О ПРОБАХ В КАРТИНУ "ВОДИТЕЛЬ ДЛЯ ВЕРЫ")
"Не знаю, мне трудно судить, почему они сделали такой, а не иной выбор. Для "Водителя для Веры" меня нашли ассистенты Чухрая. Сказали — не красься, приходи как есть. Я пришла, попробовалась. Через два месяца новый звонок, сказали, что я понравилась, но вид у меня был какой-то мальчишеский. Ну, во второй раз уже явилась при полном параде, мы сидели в кабинете, беседовали, так что проявить свою пластическую природу не было никакой возможности".
(О ЖУРНАЛИСТАХ)
"По-моему, они все-таки не ведают, что творят. Живут в каком-то замкнутом пространстве, в каком-то ящике с червями. С остервенением пишут гадости, не ведая никакого понятия стыда, я уже не говорю о фотографах, которые почему-то думают, а вернее, точно знают, что я должна им позировать, в результате плохие фотографии, клевета, пошлость. И так люди на моей жизни зарабатывают себе на жизнь. По-моему, нелепо как-то".
(О ФИЛЬМЕ "ЖЕСТЬ")
"Я не могу оценивать фильм, в котором снималась, но сценарий мне показался интересным, там была и философия, и психология. Мне жаль, что в картину не вошла большая сцена с Ренатой Литвиновой в финале, но, как говорится, хозяин — барин. Для меня это была история женщины, которая запуталась в личных и профессиональных отношениях. Она давно пишет о людях, попадающих в страшные ситуации, и постепенно у нее притупляются чувства, она перестает им сопереживать и становится машиной для добычи информации. Испытания, через которые она проходит, это ее путь обратно к самой себе, к своей профессии. По-моему, в том, что мы превращаемся в какие-то биомеханизмы, много правды. Я прочла сценарий, и роль как будто пришлась на меня. Стала пробовать и почувствовала, что потерялась, потом опять поймала нить, а потом это снова повторялось, а потом вдруг что-то случилось, и я поняла, что на самом деле все так просто. Совсем как моя героиня".
("Новые известия", 19.05.06)