Опера "Дон Жуан" В.А.Моцарта прозвучала 28 июня в концертном исполнении в Концертном зале им. П.И.Чайковского при участии академического камерного оркестра Musica Viva и Камерного хора МГК. В главных партиях выступили молодые солисты лучших зарубежных оперных театров: Симоне Альбергини (Дон Жуан, бас-баритон, Италия), Натан Берг (Лепорелло, бас-баритон, Канада), Симона Кермес (Донна Анна, сопрано, Германия), Наташа Марш (Донна Эльвира, сопрано, Великобритания), Шон Мэти (Дон Оттавио, тенор, США), Джаэль Азаэтти (Церлина, сопрано, Франция), Д'Арси Блейкер (Мазетто, бас-баритон, Великобритания), Майкл Джордж (Командор, бас-баритон, Великобритания). Спектакль исполнялся на итальянском языке без русских субтитров. Дирижировал Теодор Курентзис, который по случаю жары, усиленной не очень хорошим кондиционированием КЗЧ, вышел, на радость своим поклонницам, в футболке и жилетке. Впрочем, на сцене разыгрывались столь же горячие нешуточные страсти — почти каждая картина заканчивается тем, что главные герои клянутся кровно отомстить Дон Жуану. Тем не менее удается это лишь самому "холодному" каменному гостю, который в последнем действии скромно стоит в сторонке, изображая кладбищенскую статую, неспешно переворачивающую нотный текст. Главный герой в исполнении Симоне Альбергини — яркий мужчина южного типа, — в свою очередь, не спасается ни от каких преследователей, он реагирует на них, скорее, как на назойливых мух. Каждый раз у зала вызывало улыбку его мимическое выражение ("достали") и активные отмашки руками при появлении Донны Эльвиры или Мазетто. Кстати, особо соблазнять главный герой тоже никого не пытался, лишь изредка кокетничая с деревенской девушкой Церлиной, но практически все остальное время шутливо болтая с Лепорелло. Даже последний умудрился-таки ущипнуть вскрикнувшую "селянку" - одну из хористок, уходивших в середине первого действия со станков. Диалоги Дон Жуана и его слуги заслушивают отдельного внимания. Никогда не доводилось слышать столь увлекательные речитативы secco в сопровождении аккордов клавесина, изначальное предназначение которых сводилось к развитию драматургического действия и заполнению промежутков между ариями и ансамблями (остановками в действии). Симоне Альбергини и Натан Берг сыграли и проинтонировали их настолько эффектно — передвигаясь по сцене и забегая в боковые ложи, грызя яблоки (перед "Арией с шампанским") и т.п., что зал слушал и смотрел оперу, затаив дыхание, словно детективный фильм о мафии (опера звучит на итальянском языке, в соответствующем стиле одеты главные герои, и, в конце концов, Дон Жуана играл ярко выраженный итальянец). Дуэт своим вокальным и актерским мастерством опроверг все представления относительно того, что концертная постановка не драматургична, а наличие субтитров обязательно.
Все исполнители предстали на очень хорошем уровне. Особенно эффектен был, конечно, Натан Берг, но у него и роль такая — чего стоила хотя бы его знаменитая "Ария со списком", где он показывал Донне Эльвире девушек своего господина на страницах глянцевых журналов, подтаскиваемых из-под пульта Теодора Курентзиса. Особенно драматический дар Натана Берга проявился в начале второго действия, где за его спиной Дон Жуан поет серенаду Эльвире. Ужимки Лепорелло, подражавшего своему господину, стали хорошей, качественной и, главное, смешной пародией на поющих "под фанеру" и копирующих движения друг друга современных поп-исполнителей. Окончательно слушатели "рассыпались" после неожиданно прозвучавшего затем из уст Дон Жуана: "Вася, Вася, иди сюда", - из зала выбежал российский мандолинист (которого действительно зовут Василий), чтобы аккомпанировать Дон Жуану во второй серенаде. Ансамбль солистов оказался очень удачно подобран не только в вокальном отношении (просто удивительно, как за четыре дня артисты умудрились достичь такого баланса, что говорит не только о собственно вокальных данных, но и о высоком профессионализме), но и в визуальном плане: барочная Анна в задрапированном платье в рембрандтовских красках, Эльвира-супермодель — эффектная Барби в поблескивающем розовом платье, фигуристая кругленькая кудрявая Церлина.
При том, что все солисты обладают хорошими голосами, все-таки "на голову выше" звучала Симона Кермес — сопрано со слегка инструментальным тембром и с очень хорошей барочной практикой. Напряженное пианиссимо высоких нот ее знаменитой арии из первого действия обладало такой страстью и внутренней экспрессией, с которой не сравнится обычное звучание этого номера у драматических сопрано, трактующих арию как героическую, если даже не патетическую. Симону вызывали на поклон даже во время оперы, что случается не часто. В мужском ансамбле, помимо центрального дуэта слуги и господина, очень хорошо показал себя Д'Арси Блейкер, невзирая на то, что его персонаж Мазетто — роль довольно-таки второстепенная. В общем, оперу было не только приятно слушать, но и увлекательно смотреть. В конце спектакля исполнителей просто "закидали" цветами — множество букетов не подносили, а просто бросали на сцену.
Мария Зуева, InterMedia