Премьера оперы "Идоменей" В.А.Моцарта в постановке Ханса Нойенфельса состоялась 18 декабря в берлинской Deutsche Oper. Вопреки развернувшейся перед спектаклем полемике, угрозам мусульманских экстремистов, высказываниям политических лидеров (см. МУЗЫКА от 27.09, 05 и 30.10.06), вопреки опасениям властей возможности теракта, спектакль не был омрачен никакими инцидентами за исключением шиканья и нескольких восклицаний среди зрителей. В результате премьера в Берлинской опере была воспринята зрителями с меньшим энтузиазмом, нежели любая другая новая оперная постановка, проходившая в последнее время в германских театрах. Впрочем, перед началом спектакля у парадного подъезда расположились несколько демонстрантов — и христиан, протестующих против богохульства, и либералов, агитировавших за поддержку религиозной терпимости.
Вооруженная до зубов полиция с обученными выискивать взрывчатые вещества собаками оцепила здание Deutsche Oper со всех сторон, зрителей досконально обследовали металлоискателями и просили показывать содержимое театральных сумочек - в результате осмотра представление затянулось на час. Однако количество журналистов все-таки превзошло численность полицейских.
Весь сыр-бор с "Идоменеем" случился ранее из-за последней сцены спектакля. По замыслу постановщика, царь Идоменей, который в течение оперы служит Посейдону, в конце освобождается от религиозных догм и в буквальном смысле берет судьбу в собственные руки. Это заканчивается разоблачением богов — Идоменей казнит Будду, Иисуса и пророка Мухаммеда и, прежде чем рухнет сам, тащит их головы в окровавленном мешке. Во время этой сцены один зритель завопил: "Остановите это!" - на что последовали ответные реплики из зала: "Продолжайте, продолжайте", раздались также сдержанные смешки.
Что касается исполнителей главных партий, то публика горячо их приветствовала, так как артисты этого заслужили. Особые похвалы снискали тенор Рауль Хименес в роли Идоменея и американская певица-сопрано Николь Кэйбл, названная на проходившем в 2005 году конкурсе "BBC Cardiff Singer of the World" "Лучшим исполнителем года". Сам Ханс Нойенфельс на премьере не присутствовал, заявив немецкому журналу Der Spiegel, что театр "сделал из моей постановки дерьмо".