Германские фолк-металисты In Extremo выступили 18 февраля в клубе "Б-1 Максимум". Шоу состоялось вскоре после первого их удачного концерта (см. МУЗЫКА от 03.04.06) — на тот момент долгожданного, — но не превзошло его. На сей раз была применена пиротехника (фейерверки, салюты, хлопушки и др.), но настоящих огненных отрыжек эти эпизодические огненные всполохи заменить не могли. Дежа вю составляли три момента: очередь на вход, очередь на выход и программа концерта, включившая в себя хиты почти со всех альбомов, что воодушевило публику, "подогретую" в 40-минутной очереди на февральском ветерке, а затем продемонстрировавшую неплохое знание репертуара германцев. Зал, действительно больший, нежели в "Точке", вместил на сей раз всех желающих без проблем — стоявшие поодаль могли даже водить хороводы. Народ в килтах лихо отплясывал, представители олдового поколения чинно похаживали с пивом на подставках собственных животов и искали точку лучшего звука, неясные бритые личности истинноарийской ориентации в псевдовоенном камуфляже предпочитали держаться в тени, прочая разномастная публика развлекалась по-своему. Но за всей своей вместительностью зал обнаружил другой недостаток — акустический дисбаланс. Нет, в VIP-зоне и за пультом звукорежиссера звук был отменный (недаром мастер звука прихвачен In Extremo от "соседей" Rammstein), но в середине партера "для пролетариата" (впрочем, за 1.000 рублей) звук откровенно бил по ушам, не успевая сойтись в одну акустическую "точку", у задней стены (за пультом) воспринимался, как сквозь подушку, а по краям зала партии инструментов "торчали" в разные стороны как иголки в бабушкиной подушечке для шитья.
Концерт задержался на полтора часа — видимо, воодушевленные прошлогодним приемом, музыканты позволили себе расслабиться, в том числе и по пунктуальности. Несколько более отвязно вел себя фронтмэн Миша — Майкл Рейн еще на прошлогоднем концерте сообщил публике "Менья зовут Миша", и на сей раз напомнил об этом тем поклонникам, которые не смогли посетить предыдущее шоу (впрочем, в начале 90-х он именовал себя труднопроизносимым немецким словом, которое переводится, как "Последний единорог"). В самом начале расслабленный вокалист даже позволил себе подергать волынщика за пипиську. Бывший гэдээровец продолжал периодически радовать российскую публику знанием языка, восклицая, как классические "Приветь!", "Спасибо", так и менее употребительные, "Ми любИм Бах", "Давай, давай, давай", "Еще раз, еще раз!" и т.д. Было заметно, что настороженные во время первых гастролей музыканты пообвыкли, хотя радости, вызванной возвращением, не скрывали. "Мы счастливы быть в Москве и мы любим вас!" - это Миша сказал все же по-английски.
Поначалу создалось впечатление, что музыканты себя не очень хорошо чувствовали (возможно, после состоявшейся днем ранее автограф-сессии), но, надо отдать должное, они очень старались и к концу выступления даже ожили и выглядели трезвыми. Майкл пытался жонглировать дудкой, раздевался и одевался в псевдомонашеские балахоны, посыпал собратьев "розовыми лепестками", трое волынщиков устраивали нехитрые танцы и ходили паровозиком, меняли волынки на арфы, мандолины и колесные лиры, все честно рубились — в конце концов, менестрели не выступают в Большом зале консерватории и состояние здоровья бродячих музыкантов во все времена мало кого волновало, от них требовался драйв, а не раз и навсегда принятая классическая манера.
Эмоциональный подъем у слушателей начался где-то с середины концерта, когда после замедленных начальных композиций зазвучала неоднократно перепетая In Extremo французская песня XIII века "Ai Vis Lo Lop" с пластинки 1998 года "Weckt Die Toten!". А когда в середине этой композиции под ровный барабанный бой Миша спел вариации на слова "Пусть всегда будет солнце, пусть всегда буду я", зал пришел в экстаз. Неудивительно, что песню помнят немолодые музыканты из соцстраны, удивительно, что ее знают молодые российские поклонники их творчества (конечно, последние могли решить, что это просто перевод творчества In Extremo на русский язык). После такого всеобщего фольклорного богохульства под всполохи скромного салюта прозвучала медленная "Ave Maria" (альбом "Sieben", 2003 год) и слушатели, сцепив руки, закачались вправо-влево. По достижении всеобщего катарсиса Миша вдруг обратился на английском к кому-то в первых рядах партера — "Это что у тебя?" - и на сцену под ликование публики полетела маленькая волынка. Следом фронтмэн вытащил молоденького умытого русского волынщика (на фоне матерых потасканных менестрелей In Extremo контраст был разителен) и попросил его поимпровизировать с группой. Мальчику даже было позволено сыграть маленькое соло - от оказанного доверия публика неистовствовала. Тема волынок, видно, столь понравилась "Последнему единорогу", что он сам начал изображать вопле-фальцетом "терзаемую зверушку" по окончании довольно попсовой песни "Mein Rasend Herz" с одноименного альбома 2005 года.
Под конец представления музыканты постепенно стали выкидывать все ненужное в зал. Миша освободил ящик с минералкой, остальные покидали шмотки, финальную точку поставил барабанщик, метко стрелявший в избранников палочками. Перед резюмирующим бисом музыканты исполнили несколько расслабленную замедленную "Singapur" (альбом "Mein Rasend Herz", 2005 год) с целью успокоить зал перед последним главным ударом. Кульминацией стала хитовая песня "Villeman Og Magnhild" с альбома 1997 года "Gold", перепетая многими современными музыкантами, в том числе в 1995 году культовой норвежской группой Storm. Как и на первом концерте, In Extremo решили показать настоящее огненное шоу — без пиротехники и бенгальских огней, но с зажженными палочками, которыми барабанщик отбивал ровный ритуальный ритм. Зал в финале особенно отличился, подпевая не хуже профессионального хора, поднимая за здравие пластиковые бокалы с пивом. Миша неустанно благодарил поклонников на всех знакомых ему языках.
Мария Зуева, InterMedia