(О СЪЕМКАХ "ОХОТЫ НА ПИРАНЬЮ")
"Во время съемок этого фильма меня перекрасили в желтый цвет. Я сам придумал этот эксперимент, сам на него пошел и за съемок у меня буквально пучками выпадали волосы. Тем не менее, говорят, эффект был. И вообще мне было интересно помахать саблей, поэтому я с удовольствием принял предложение моего друга Валеры Тодоровского. И вошел в раж. Во время съемок я саблей срезал микрофон, и в глазах помощника режиссера, который его держал, отразился ужас. Мне казалось, что он даже поседел, потому что, взмахни я саблей на несколько сантиметров ниже, я бы не микрофон срезал, а его голову, так вошел в роль. Но, славу богу, несчастья не случилось…"
(О ПРОБЛЕМАХ НАШЕГО КИНЕМАТОГРАФА)
"Я как продюсер ищу молодых и талантливых людей. Но сценарии, которые предлагают, — тихий ужас! Либо подражание западным режиссерам, либо бездарно. Почему? Долгие годы, на мой взгляд, имя Тарковского действовало на всех, как удав на лягушку. Если ты пришел во ВГИК и не делаешь кино а-ля Тарковский, и не странный человек — значит, ты никто. В результате многие режиссеры и продюсеры ничего не умеют и не знают. Надо отправлять их учиться на Запад, но именно учиться методу, а не слепому копированию…"
(О СВОИХ ЛИЧНЫХ ПРОБЛЕМАХ)
"У меня сейчас проблемы другого свойства. Начался новый этап в жизни — стал ходить по кабинетам, выбивать деньги на Театр наций, в том числе обращался к богатым людям, чтобы найти средства на кресла в театре, на зарплаты. Один замечательный человек помог это сделать. Но в этом кругу не держат слово. И я понял, что наша актерская каста, грубо говоря, за базар отвечает. А от людей бизнеса часто приходится ждать подвоха. Вот к этому я не привык!"
(ПОЧЕМУ НЕ СТАЛ ПОКОРЯТЬ ЗАПАДНЫЙ КИНОРЫНОК)
"Лет 15 назад Андрей Сергеевич Кончаловский сказал мне: "Дурак, срочно езжай в Америку или в Англию, учи язык и снимайся. Но уехать туда 15 лет назад означало стать такими, как они. Мое лицо природой создано для другого кино. Хотя шансы были. Однажды я приехал в Париж, чтобы сыграть в одном фильме русского мальчика-боксера. Я два месяца учил английский язык и две недели занимался боксом. И вдруг мне позвонил режиссер Валерий Фокин и сказал, что ставит на сцене Театра "Современник" спектакль "Братья Карамазовы". Я долго раздумывал, взвешивал все "за" и "против". Понимал, что картина, в которой я должен играть, будет в лучшем случае проходной, а то и вообще плохой, а спектакль заметят, и у меня будет шанс. В общем, я сделал свой выбор и сыграл Ивана Карамазова. После этой роли у меня начались другие роли в театре и кино. На Западе прорвется тот, кто там родился или приехал туда в юном возрасте. А играть русских бандитов или даунов, позорить нацию — не могу".
(ПОЧЕМУ НЕ СНЯЛСЯ В "ГРУЗЕ 200")
"Появилась возможность выбирать, и я часто отказываюсь. Мне предлагали сняться в картине "Груз 200" Леши Балабанова, причем одну из главных ролей, но я отказался и не понимаю восторга критиков и зрителей по поводу такой тяжелой фантазии. Восторгаться этой его работой считаю преступлением. Надо талант этого прекрасного режиссера направить в другое русло".
(БУДЕТ ЛИ УЧАСТВОВАТЬ В ПРЕДВЫБОРНОЙ
КАМПАНИИ КАКОЙ-НИБУДЬ ПАРТИИ)
"Звали и обещали, но я всегда задавал себе вопрос: а зачем? Ради денег идти на компромисс с убеждениями, принципами? Я себе никогда в жизни этого не прощу!"
(О ЗАВИСТИ И МИРОВОЙ СЛАВЕ)
"Не могу вспомнить, кому я завидовал. Когда смотрел спектакль "Калигула", в котором играл Олег Меньшиков, я, наверное, завидовал. А в целом мне это чувство незнакомо. Я занимаюсь любимым делом, преуспел в этом. А то, что нет мировой славы, — так это, может быть, даже хорошо. Была бы она — может, и зависти было бы больше. В театре, в котором я много лет служил у Олега Павловича Табакова, зависти не чувствовал, хотя мне давали призы. Может быть, в этом смысле я какой-то неполноценный и сам не понимаю, что такое зависть…"
("Вечерняя Москва", 17.09.07)