Премьера фильма "Изгнание" (Россия, 2007, режиссер - Андрей Звягинцев, в ролях - Константин Лавроненко, Мария Бонневи, Александр Балуев, Дмитрий Ульянов) состоялась в кинотеатре "Художественный" 3 октября.
Жизнь Алекса (Лавроненко) похожа на прохладное лесное озеро, ровное и невозмутимое. Ночной визит раненого в перестрелке непутевого брата Марка (Балуев) — как брошенный камень, булькнул и пропал. Однако разговор с ним напомнил Алексу о существовании старого деревенского дома, где прошло их детство. И вот, с супругой Верой (Бонневи), сыном и дочкой, он отправляется в родные пенаты. Затопив очаг заброшенного жилища, искупав детей и уложив их спать, муж с женою присаживаются в вечерних сумерках на веранде. Алекс предлагает Вере выпить. "С удовольствием бы напилась сейчас", - соглашается она и, натурально, засаживает одним глотком целый стакан. "Я беременна. Ребенок не твой", - сообщает Вера. "Это …", немного подумав, решает герой. И, как громом пораженный, прямо с веранды уходит в ночь — по полям, по лесам, съемки которых неуловимо напоминают пейзажи из "Дома летающих кинжалов", хотя и далеко не такие яркие и величественные. Встретив по дороге односельчанина, Алекс берет у него машину и решает ехать в город, к брату. "Нет, надо поговорить с женой", - видимо, думает он по дороге, разворачивается и едет обратно. Вера просыпается, почувствовав взгляд мужа. "Только ничего не говори", - говорит ей присевший на кровать Алекс, и они долго молчат.
Осень — живописная пора, когда многие выкладывают в своих Интернет-дневниках бесконечные фотографии с пейзажами. Удивительные краски, проникновенные ракурсы, загадочные строения, в медленной речке вода как стекло. И комментарии друзей — "очень красиво", "как здорово", "отлично откадрировано", "просто прекрасно", "замечательные фотографии", "как хорошо", "а где это?". Съемки второго, действительно, долгожданного фильма единственного отечественного фестивального триумфатора наших дней где только не проходили — "город" снимали во Франции и Бельгии, в Москве — интерьеры, а сельские пейзажи в Молдове. Андрей Звягинцев сознательно стремился лишить свою ленту конкретного времени и пространства, что ему почти удалось — только разве что автомобили 80-х годов выпуска хоть как-то обозначают эпоху, но вот где они сделаны — догадаться нелегко (скорее всего, это чудеса румынского автопрома, но есть экземпляры и из других стран бывшего соцлагеря). Всякая реальность сознательно вытравлена из фильма, оставлены одни схемы, функции, абстракции — вот уж куда подошел бы эпиграф "Не следует искать здесь правду быта; попытайтесь ощутить истину бытия". Беда лишь в том, что условности (в особенности это касается диалогов) оказались слишком уж выхолощенными, и от комичности происходящее на экране спасает лишь недюжинное мастерство актеров, которые буквально из последних сил держат многозначительные паузы. По сути же, перед нами типичное "фестивальное европейское кино" - состоящее из очень красивых, практически статичных "потрясающих" минорных пейзажей, как занавес, прикрывающих отсутствие в кадре действия. Бесхитростные, но многозначительные евангельские аллюзии и отсылки к Тарковскому и Бергману служат гарантией глубокого смысла. Наверное, это целый жанр, существующий не для средних умов, который имеет своего поклонника (и даже не одного). Вот, например, что пишут некоторые из них: "Каннские лавры Лаврененко оказались полностью заслуженными. Завидуешь, как, даже в момент колоссального стресса героя, его волосы аккуратно уложены на голове (плюс работе гримера). Мария Бонневи (Вера) очень хорошо упала от удара мужа, но не слишком убедительно (сила удара не соотносима с силой падения)". Впрочем, для тех, кто ничего не понял, существует аннотация: "Не имеет значения, где мы — на своей земле, на чужой. Не имеет значения, кто мы — коренные жители, мигранты, на каком языке говорим" и т.д. Да, мы чужие на этом празднике жизни, не поспоришь.
Борис Гришин, InterMedia