(О ФИНАНСОВОМ КРИЗИСЕ)
"На нашей отрасли мы пока этого не особо заметили. За редким исключением. Скажем, мой директор несколько дней назад сказал: "Саня, у нас в ноябре должен был быть концерт на открытии выставки, но бюджет сократили и культурная часть сокращена". Это, по-моему, первое, что я лично на себе испытал. Точнее говоря, услышал. Меня это пока не особо волнует, потому что, мне кажется, в огромном мегаполисе, где крутятся большие деньги, индустрия развлечений это почувствует в самую последнюю очередь. И то при условии, что люди перестанут тратить деньги — ходить в ночные клубы, на концерты, в кино. Должна начаться Великая депрессия. Как любой кризис, этот развивается воронкообразно. Он не может сразу нас лавиной накрыть. Ведь мы, что бы там ни говорили, все равно богатая страна. Другое дело — люди нищие, но страна-то богатая. Поэтому так сразу обрушения, мне кажется, не произойдет".
(О ВЛИЯНИИ КРИЗИСА НА ЛЮДЕЙ КУЛЬТУРЫ)
"Без сомнения, люди культуры чувствуют это наиболее сильно. Но не думаю, что мы ответим сразу по всему фронту искусства. Потому что искусство сейчас во многих областях очень затратное. Скажем, кино, я думаю, на кризис не ответит, кино ответит общим падением кинопроизводства. Киношник, если даже и почувствует это желание творить, просто не найдет денег, чтобы выразить свое состояние или найдет позже. А музыкант, у которого не очень затратное производство, может найти и сразу все воплотить. Мне кажется, что наше искусство тоже находится в очень тяжелом кризисе, но только не экономическом, а духовном. И что болезнь нашего искусства заключается в том, что оно поражено вирусом приспособленчества…"
(ПРИСПОСОБЛЕНЧЕСТВОМ К ЧЕМУ ПОРАЖЕНО ИСКУССТВО)
"Ко всему, к необходимости, в общем-то, выживать. Выживать, в основном развлекая, а не побуждая к размышлению. Сейчас я говорю обо всех отраслях искусства, как я их себе вижу. Я говорю про наше кино, которое, мне кажется, пошло в основном по развлекательному пути, я говорю про песенное искусство, а конкретно — про нашу эстраду, которая идет по развлекательному пути. Каких-то глубоких песен уже давно не слышу. Да, в рок-н-ролле кое-что, конечно, осталось, но рок-н-ролл всегда находился на некой периферии и нужен был только небольшой кучке людей. Особенно рок-н-ролл на общество никогда не влиял и сейчас точно не влияет. А все наше массовое искусство находится в стагнации, как мне кажется. Я не вижу никаких симптомов его возрождения. Может быть, кризис ему как раз и нужен, как это ни парадоксально звучит. Эта встряска может отсеять шелуху, просеять сознание. Вполне вероятно, что в искусстве будет очередная новая волна. Мы все ждем этой новой волны, я имею в виду рок-н-ролльщиков. Встречаясь с нашими коллегами, со стариками, как мы их называем, скажем, с Гариком Сукачевым, мы друг друга спрашиваем: где эти новые имена, которые были бы так же ярки, как, например, имена Цоя, Башлачева? Крупные явления перестали появляться в рок-н-ролле".
(О ЗЕМФИРЕ)
"Земфира, без сомнения, хороший артист, большой артист. Но мы все-таки про нечто другое говорим — про революционный взрыв. Земфира появилась как очень яркий исполнитель, но она революционно не взорвала. Мы говорим о новом Джиме Моррисоне нашего российского разлива, говорим о новом Викторе Цое. При всем уважении к Земфире, она не это место заняла и не на это претендовала. Может, новые имена как раз рождаются сейчас, пока мы с вами здесь сидим".
(О ШТУЧНОМ ПРОИЗВОДСТВЕ РОК-МУЗЫКАНТОВ)
"А у нас штучное производство. Оно всегда в нашей среде было штучное, его нельзя было клонировать, там принцип другой: все должно появляться само, вот в чем дело. Рок-музыканта нельзя вырастить в оранжерее, как они выращивают всю "Фабрику". Это другой подход, понимаете?"
(О БУДУЩЕМ РОКА)
"Рок свое, как мне кажется, не отжил, он формы другие приобретает. Он не похож на тот, который был двадцать-тридцать лет назад. Мы можем назвать это явление как угодно. Давайте не будем называть его рок-музыкой, а будем называть современной актуальной социальной песней. Важно, что сама преемственность рок-н-ролла сохраняется точно. В этом смысле нет ощущения, что он загибается как жанр. Если бы он был не нужен, то мы бы все сейчас не существовали, нам пришлось бы искать другую работу. Нет, он нужен совершенно точно. А то, что он не рождает ярких новых имен, это проблема. Значит, таково состояние общества".
(О СВОИХ ПОКЛОННИКАХ)
"Иногда это мои сверстники. Видимо, люди, которые когда-то слушали рок-н-ролл. Потом они вошли в бизнес, стали состоятельными и сейчас хотят поностальгировать. Иногда это бывают очень любопытные, странные люди. Не так давно мы играли в Киеве. Шеф крупной киевской корпорации, занимающейся то ли нефтью, то ли газом, безумно любит именно рок-н-ролл и принципиально зовет к себе только рок-артистов. Он находится со своими соратниками в меньшинстве — большая часть его крупной корпорации, естественно, любит поп-музыку. Но и они тоже постепенно начали нас слушать. И у него переиграли все рок-артисты".
(О СПРОСЕ НА ЖИВУЮ МУЗЫКУ)
"Не меньший, чем был раньше. Кстати, фонограммное звучание сейчас уходит, слава Богу. Даже поп-артисты стали все больше играть живые концерты. Не знаю, благодаря чему это произошло. Раньше мы гордо считали: вот мы живые, а они "фанера". Так вот они, оказывается, уже не "фанера". В исполнении под фонограмму вроде бы нет ничего зазорного. Но только при этом ты не должен называться артистом. Потому что выступление под фонограмму артиста развращает. Он перестает быть исполнителем, понимать, для чего он существует. А тут, если он должен петь живьем, значит, обязан заботиться о своем коллективе, думать о своем голосе, здоровье, не пить напропалую".
(О ДОХОДАХ МУЗЫКАНТОВ)
"А что кривить душой, все равно доходы наших артистов в первую очередь концертные. А концерты зависят от того, как много тебя слышат в нашей огромной стране и кто захочет тебя пригласить. Нужно быть честным. Конечно, я в первую очередь говорю про рок-музыку. Не знаю, может, у попсы немножко другая ситуация, хотя, мне кажется, и они в основном зарабатывают концертами, а не продажами пластинок. Опять-таки, потому что пиратская страна. Тебя выпускает вроде бы фирма, но тут же находятся пираты, которые начинают выпускать тебя нелегальным образом, а потом уже теряется нить, кто что выпустил… Все это сложно проконтролировать. А с концертами легко: тебя зовут или не зовут, ты выступаешь или не выступаешь. Если тебя зовут, значит, ты нужен. Если ты выступаешь, то получаешь деньги, на эти деньги ты существуешь".
(Новые известия", 07.11.08)