"Геометрия". Релиз диска состоялся в апреле.
Группу "Телевизор" можно было назвать в честь другого, хм, бытового приспособления — машины времени. Подобная мысль пришла мне в голову, когда ко второй песне "Заколотите подвал" диска "Дежавю" я понял, что не могу избавиться от ощущения, что слушаю виниловую пластинку "Шествие рыб" 1985 года записи. "Фирменный" глуховатый звук никуда не делся, хотя четверть века назад он был вызван неопытностью музыкантов и скудостью технической базы, а сегодня — видимо, безденежьем. Но поскольку название "Машина времени" уже занято, Михаил Борзыкин развил тему повторения пройденного в названии самой пластинки. "Дежавю" - то, что уже было. И не только в смысле саунда и мелодий.
Ощущение дежавю усиливается при более близком знакомстве с текстами нового альбома. Такое тоже уже было: когда в конце 80-х Михаил Борзыкин пел про рыбу, гниющую с головы, трех-четырех гадов и папу-фашиста, слушатели приходили в священный ужас от смелости музыканта-трибуна. Сегодня его песни вызывают схожие чувства: Борзыкин резко поет про "Кремлядь", "кремлевскую тварь" и православных чекистов, скрупулезно перечисляет все грехи нынешней власти, не очень-то при этом прибегая к эзопову языку. Вообще кажется, что выговориться для него на этом диске было первостепенной задачей — не ко всем мелодиям пластинки Михаил отнесся столь же внимательно, как к текстам. "И как только не боится?" - думал зритель двадцать лет назад, думает и сейчас (очередное дежавю). Да вот так и не боится: при всей вызывающей уважение четкой и непримиримой гражданской позиции Борзыкин мало чем рисковал и в 80-е, когда его поклонники внутренне догадывались, что "уже почти можно, а скоро станет совсем можно", и сегодня. Но не потому, что вот-вот, как предрекают оптимисты, наступит новая оттепель, а потому, что воздействия борзыкинских призывов на аудиторию не хватит даже для самой локальной революции. Молодежь скорее отреагирует на песни протеста своих сверстников из "Люмена", чем на самовыражение неистового "Телевизора", который одна юная корреспондентка ничтоже сумняшеся назвала "советским синтипопом". А коли так, стоит ли власти кошмарить маленького, почти незаметного противника?
Свежий диск Михаила Борзыкина, пожалуй, стоит полугодовой подписки на "Новую газету" и журнал New Times вместе взятые, поскольку бичует новый российский порядок ярко и талантливо — теоретически лозунгов здесь хватит на десяток "Маршей несогласных". Однако ему будет сложновато заинтересовать кого-то кроме либералов и давних поклонников "Телевизора". Новые тексты попадают в давно знакомое звуковое обрамление: "советский синтипоп" Борзыкина привычно ритмичен, свирепо мрачен и не стесняется впадать то в апокалиптический хип-хоп ("Сиди дома"), то в карикатурный "рамштайновский" данс-метал ("Газпромбайтер"). Ради внятности высказывания Михаил поддавливает в себе композитора — несколько лирических вступлений оборачиваются очередными памфлетами о беспросветности жизни в путинской России — и переступает грань хорошего вкуса, выдумывая сомнительные неологизмы вроде "газпромбайтера" и выкрикивая корявые, но веские фразы вроде "я о том, кем надо быть, чтобы не заметить чей-то хер в собственной жопе".
Но целостность месседжа всЈ равно не выдерживается на сто процентов, ибо к концу пластинки Михаил Борзыкин все же проявляет себя не только гражданином, но и музыкантом. Если лиричная "Пока ты со мной", похожая на творчество группы "Небесная канцелярия", не противоречит настроению альбома хотя бы трагичностью исполнительской интонации, то финальная "Тишина" преисполнена такой ласковой безмятежности, будто не ее автор предыдущие сорок минут отчаянно боролся с демонами. Это советский синтипоп безо всяких ухмылок, позитивная неоромантика в духе "Технологии" и "Альянса".
Так что если паче чаяния наступит новая оттепель и Борзыкину станет не с кем бороться, у него есть хорошие шансы ярко проявить себя и в другом тренде — электронно-романтическом.
Алексей Мажаев, InterMedia