"Союз мьюзик". Релиз диска состоялся в апреле.
В конце зимы — начале весны наши корреспонденты, общаясь с разными ньюсмейкерами, вдруг начали регулярно слышать от них имя некоего Ромарио. Вот, рассказывал музыкант Х, появился такой талантливый парень, и я буду петь его песни. И я тоже буду, вторил музыкант Y. Когда к ним присоединился не менее маститый Z, происходящее стало напоминать характер странного флешмоба. Зачем уважаемым людям, не сговариваясь (или сговариваясь?), взахлеб пиарить какого-то непризнанного гения? И если он так хорош, то где его хваленые песни? Примерно в то же время я услышал по "Нашему радио" песню с "жизненным" рефреном "Таня — дура!", при этом не зная, кто ее поет. По интонациям вроде было похоже на Евгения Маргулиса, но как-то недостаточно "блюзово" для него. Вскоре пришел плейлист радиостанции, где напротив названия песни действительно значились Маргулис плюс тот самый загадочный Ромарио. Ну а потом к "флешмобу" подключился рекорд-лейбл, и все стало совсем понятно: Ромарио оказался екатеринбургским музыкантом Романом Луговых, который на исходе первого десятилетия ХХI века вдруг начал сочинять приблюзованно-"русскороковые" песни с серьезным влиянием "Чижа и Ко". Переехав в Москву, он сумел уговорить кумиров детства Чигракова и Маргулиса принять участие в записи своего дебютного диска. Ветераны охотно согласились. Судя по "Тане — дуре!", они явно увидели в Ромарио человека, способного освежить их чересчур заматеревший с годами взгляд на музыку. Впрочем, не исключено, что они просто не смогли отказать просьбе Роминого отца, довольно влиятельного человека в уральском медиа-бизнесе.
Слушатели, сочувствующие русскому року, тем не менее ждали этого альбома с интересом — в самом деле, не так уж часто в последнее время появляются в этом жанре молодые таланты. Когда стариной трясут старики — тут всегда проявляется оттенок ностальгии. Но когда за жанр берется молодежь — можно надеяться на какую-то новую струю. Однако альбом "Имена", обложку которого к тому же оформил Андрей Макаревич, оправдал эти надежды лишь отчасти.
Начать с обложки: дизайн от Макаревича свелся с нацарапанной (как бы "вырезанной") надписи "Маргулис Чиж + Ромарио - Имена". Интересно, хорошо ли заплатили оформителю за такой кавер-дизайн? В буклете, правда, можно найти два рисунка Андрея Вадимовича: на них в несколько карикатурном виде изображены заглавная Таня и три наших героя, так что свой художнический гонорар Андрей Макаревич, будем считать, отработал сполна. Далее: не все песни Ромарио оказались действительно его песнями — часть он написал в соавторстве с неким Колямбой. Это еще одно екатеринбургское дарование: о роде занятий его родителей мне ничего не известно, но известно, что это друг Ромарио, приехавший в столицу с ним вместе и подрабатывающий аранжировщиком и саунд-продюсером. Наконец, сам записанный на пластинке материал мил, романтичен и симпатичен, но никак не способен вдохнуть жизнь в одряхлевшее тело русского рока. Дань уважения кумирам — да, но совершенно не прорыв. Если Маргулис своей харизмой вытягивает ту же "Таню" и "Не молчи", то Чиж почему-то не очень убедителен, когда пропевает фразу "все та же кровать, сколько связано с нею" ("Все та же любовь"). Как ни странно, песни "под Чижа" лучше звучат в исполнении самого Ромарио — последнему пока еще простительна юношеская наивность стихов и уважительная подражательность мелодий. Наличие в трек-листе песни "Пой, как Маргулис", которую поет Чиж, и упоминание Чижа в тексте "Родных друзей" окончательно переводят "Имена" в разряд необязательных междусобойчиков.
Алексей Мажаев, InterMedia