Большой акустический концерт группы "Сплин" в Crocus City Hall 19 февраля стал приятным открытием для многих поклонников коллектива, последние лет десять бывшего исключительно "электрическим". Александр Васильев со товарищи сумели не только собрать полный зал — более шести тысяч мест — но и увлечь абсолютно всю публику, несмотря на ее очевидную эклектичность. На мероприятие собрались в основном представители "золотой молодежи" и благообразные средних лет дамы с кавалерами — довольно странная целевая аудитория для рок-группы.
Концерт начался в двадцать минут девятого после трех "звонков", как в театре. Первые несколько минут, пока зрители разглядывали вышедших музыкантов, Васильев довольно мерзким голосом исполнял "оле-оле-оле" и издавал еще какие-то квакающие звуки, больше всего похожие на песни пьяного, силящегося вывести нужные рулады заплетающимся языком. Вдобавок к этому лидер группы совершал неопределенные жесты руками, что весьма колоритно дополняло общую картину. Впрочем, песен через семь это состояние куда-то ушло само собой, и на смену кривляющемуся Васильеву пришел, наконец, Васильев-поэт.
За два с половиной часа, которые шел концерт, было исполнено более тридцати песен, причем старые и ставшие "классическими" для поклонников чередовались с новыми. Прозвучал кавер на Башлачева — "Петербургская свадьба", а перед исполнением "Вместо письма" Саша прочел знаменитое стихотворение Маяковского "Вам!". В перерывах же музыкант периодически делал какие-то ремарки, причем не всегда было ясно, к кому или чему он обращается. Весь вечер Васильеву носили цветы ("говорят, сами выращивали!") и бесконечные записки: "Счастье, когда ты поешь", "Любовь зависит от этого", "Сбываются мечты". Про одну из них — очевидно, с какой-то заявкой — Васильев обезоруживающе заметил: "Вьетнамский язык хрен разберешь еще!", и просьбы галерки об "Орбите" или "Матче" так и остались неудовлетворенными. Зато было зачитано новое стихотворение "Эвакуаторщик", состоящее из четырех строк (в зале понадеялись, что оно так и останется стихотворением и не перерастет в очередную заунывную песню с повторяющимся текстом).
Многие композиции приобрели новое звучание — так, например, "Бонни и Клайд" обзавелась странной бит-обработкой, а в "Сухарях и сушках" добавились чудовищные завывания терменвокса. "Подпел" этот инструмент и еще в нескольких местах, ввиду чего Александр решил дать историческую справку и сообщил, что он был изобретен в двадцатые годы Лениным, а затем тут же внезапно перескочил на более актуальную тему: "Вообще что происходит? Уже дети спрашивают: что там, почему там? Пишите нам. Пишите о том, что происходит".
В основном же песни, исполненные как всем коллективом, так и одним Васильевым с гитарой, звучали в тот вечер крайне гармонично. "Будь моей тенью", "Мария и Хуана", "Кто-то не успел", "Корабль ждет" - все они прекрасно вписались в "камерную" атмосферу зала. Как почти сразу признался солист, "у нас была дискуссия, есть надежда у нас или нет" - и это высказывание было встречено аплодисментами. Вообще за вечер хлопали часто и много, даже на песнях — например, любимых "Остаемся зимовать" и "Добрых дел мастер". Последняя, кстати, вызвала некоторое недоумение из-за отсутствия привычных трелей Яника Николенко, давным-давно группу покинувшего — но, видимо, не все были в курсе, поэтому стали поступать записки "Где флейтист?", которые, впрочем, так и остались без ответа.
Самым сильным номером вечера, несомненно, стала "Небо в алмазах" — во время ее исполнения в зале царила тишина, а по окончании раздались оглушительные и искренние аплодисменты. "Наконец-то нашлись люди, готовые меня выслушать! — растрогался Саша. — Дома уже всех замучил, ребята все эти песни наизусть знают… А в Кремль не пускают, потому что мы в черном списке ФСО". Немного посокрушавшись на этот счет и припомнив школьный учебник истории, в котором так и было написано — "хоть чуть-чуть думающие люди всегда неблагонадежны с точки зрения любого государства", музыкант исполнил оптимистичную "Скоро будет солнечно". Чуть позже прозвучали еще размышления — на этот раз на тему поэзии. Высказав свои печальные соображения на тот счет, что "последние десять лет ничего не происходит, видимо, кризис всех прижал", Васильев в очередной раз ловко не дал народу загрустить и сообщил, что "барабанщик Леха тоже поэт", и продекламировал: "Купила мама коника, а это гидропоника".
Напоследок прозвучали достаточно "знаковые" "Больше никакого рок-н-ролла" и "Альтависта", а закончился концерт исполненными на "бис" "Романсом" и "До встречи".
Татьяна Трейстер, InterMedia