(О СВОЕМ УЧАСТИИ В БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫХ КОНЦЕРТАХ)
"Детишек жалко. Вот этот мальчик - классный пианист. Я его как-то спросил, как он представляет себе детей - он же с рождения слепой, - и он стал рассказывать, что такое дети. Чудо! Играет классическую музыку, хотя НИКОГДА в жизни НИЧЕГО не видел. Знаешь, я тебе расскажу историю - я был свидетель. Несколько лет назад в Москве проходил подобный же концерт. Приехала Монтсеррат Кабалье с дочерью. И вот Монтсеррат на сцене, а за ее спиной хор из детей-инвалидов. Кабалье начинает петь, и в это время вступает хор. И… Монтсеррат убегает за кулисы. У нее текут слезы, она не может петь. Почему? Говорит, что впервые услышала именно то звучание, что написано в партитуре. Какие-то высокие ноты - не знаю точно, не специалист, которые могут взять только дети. И она эти ноты услышала. Обернулась и видит: поют дети-инвалиды. У нее потекли слезы... Таких концертов нигде больше в мире нет".
(ПОЧЕМУ У НАС МАЛО МЕЦЕНАТОВ)
"Просто наши богатые люди еще не стали по-настоящему богаты. Они с безумными глазами пока что думают, где бы урвать кусок мяса. Но это пройдет - вспомни, что на деньги мецената графа Шереметева была построена лучшая больница для бедных. Кстати, она и сейчас остается лучшей больницей - это Институт им. Склифосовского. И МХАТ построили на деньги меценатов, и первую публичную библиотеку, и Третьяковскую галерею. К сожалению, эта традиция утеряна. Но, я уверен, она вернется".
(О СВОЕМ ПРОИСХОЖДЕНИИ)
"Я из невозможно актерской семьи. И родители, и дядя, и мои тетки - все актеры. Баталовых было так много, что Станиславский запретил им под одной фамилией работать. Только дяде - Николаю Баталову - фамилию оставили. Жена дяди стала Андровской. Моя мама - Ольшевской, отец - Аталовым. Еще были тети Муся и Зина, сестры отца и дяди, - и они выходили на сцену под разными фамилиями. И когда я после Школы-студии МХАТ пришел в театр, все обрадовались. Снова во МХАТе - фамилия Баталов. Но я, дурак, все испортил. Меня пригласили в Ленинград на пробы фильма "Большая семья" к Иосифу Ефимовичу Хейфицу. Я поехал, хотя в театре сказали, что без разрешения нельзя. Написал заявление по собственному желанию и ушел из театра навсегда. Мое заявление очень долго хранили в архиве - из МХАТа никто до меня по собственному желанию не увольнялся... Так что всей своей творческой судьбой обязан не столько МХАТу, сколько Хейфицу. Я и зову его "папа Карло".
(ОБ ОТКАЗЕ СЫГРАТЬ ЛЕНИНА)
"Я тогда много снимался, жил у Хейфица на даче. Однажды иду по коридору киностудии, ко мне подбегает помощник режиссера и предлагает сыграть Ленина. Я ему с большевистской прямотой: "Никогда в жизни!" - и иду дальше. По студии поползли слухи, что приехал из МХАТа молодой артист Баталов, который отказывается играть вождя мирового пролетариата. Хейфиц в панике, говорит мне: "Идиот, что ты наделал. С моей дачи чтобы никуда ни ногой". Я сижу у него на даче, ни жив ни мертв. Дальше - выговор влепили секретарю парткома за то, что тот не знал, что я не член партии. Потом на собрании выступал драматург Юрий Герман. Он был другом Хейфица, и они хотели отмазать меня. "Мне сказали, - говорит Герман, - что какой-то умник предложил роль Ленина этому долговязому курносому пацану Баталову, который не является даже членом партии. Неужели кто-то хотел сделать пародию на Владимира Ильича?" И все стали возмущаться не моим "хамским" отказом, а тем, кто мне сделал такое легкомысленное предложение. Меня "реабилитировали". А "замечательную" роль получил Кеша Смоктуновский".
(О ДРУГИХ КОМИЧЕСКИХ ЭПИЗОДАХ В СВОЕЙ АКТЕРСКОЙ ЖИЗНИ)
"Когда снимали "Даму с собачкой", я ездил на трамвае на "Ленфильм". Для роли отращивал бороду. Вдруг один бдительный товарищ позвонил на студию и сказал, что я позорю звание советского актера. "Мы Баталова любим, - говорил он. - А он в трамвае совсем небритый, наверное, после пьянки ездит". После этого в трамвае я прикрывался шарфиком".
(О ПЕРСПЕКТИВАХ НАПИСАТЬ АВТОБИОГРАФИЧЕСКУЮ КНИГУ)
"Я хочу отдать долг тем людям, которым обязан и жизнью, и тем, что я сделал. Поскольку я - отражение этих людей. Моя мать сделала меня актером. Потом был мой "папа Карло" - Иосиф Хейфиц. Я снимался у лучших операторов. "Даму с собачкой" снимал Андрей Москвин. Если вы помните, в финале "Броненосца "Потемкина" поднимается красный флаг на верхней мачте корабля. Весь фильм черно-белый, а флаг красный. Это был первый цветной кадр в мировом кинематографе - в то время, когда еще не было цветной пленки. Раскрашивал этот флаг Москвин - на каждом кадрике жестким волосом он красил крошечный флажок. И я с этим великим оператором работал... Вот все эти встречи и определили мою дальнейшую жизнь".
(ПОЧЕМУ ДАВНО НЕ СНИМАЛСЯ)
"Мне приносят сценарии. Недавно читал какой-то сериал, там даже была настоящая драматургия. Заинтересовался, спрашиваю, чем фильм заканчивается. Мне продюсер совершенно серьезно говорит: мы еще не придумали. И я отказался, может быть, в финале мой герой убивает собственную маму, а может, наоборот, она - его… Мне жалко современных актеров".
(О СВОЕЙ НЕПРАКТИЧНОСТИ)
"Это не страшно. У меня больших денег никогда не было..."
("Комсомольская правда", 04.03.11)