(О СВОЕЙ СУДЬБЕ)

«Знаю, что будете спрашивать про мою нелегкую судьбу. Не думаю, что она у меня несчастливая. Посмотрите, как я живу сейчас - в просторном номере, ухоженная, всеми любимая. Навещают меня редко - это да. Вот Саши Збруева давно не было... И Коля Бурляев что-то не заходит, хотя вроде бы обещал. Но мне грех жаловаться - у меня в жизни было все. И потом я с самого детства знала, что в зрелом возрасте меня ждут серьезные трудности. В 14 лет я с подружками смеху ради пошла к гадалке. Старая цыганка долго смотрела на мою руку, молчала, затем вздохнула и сказала: «Счастья в твоей жизнь будет немерено, но печали еще больше. Ты очень скоро выйдешь замуж, но с мужем проживешь недолго. Будут и другие мужья. Детей у тебя никогда не будет, хотя несколько раз ты будешь беременеть. А расплачиваться ты будешь за то, чего не совершала». Я тогда, конечно, ничего толком не поняла, но уже после развода со Збруевым обратила внимание на то, что предсказание цыганки начало сбываться».

(О СВОИХ МУЖЧИНАХ)

«Я любила всех своих мужчин - каждого по-своему. Но Збруев, конечно, занимает особенное место в моем сердце. Во-первых, он был моей первой любовью. Мы с ним учились в соседних школах, он, конечно, тогда еще не был известным актером. Но уже в то время он был главной звездой Арбата - красавец, сердцеед и хулиган! Знали бы вы, как на него смотрели все девчонки нашего района. И я тоже была в него влюблена».

(СКОЛЬКО ЛЕТ ЕЙ БЫЛО, КОГДА У НЕЕ НАЧАЛСЯ РОМАН СО ЗБРУЕВЫМ)

«16 или 17, сейчас уже точно не вспомню. Роман был бурным, родителям мы ничего не говорили. Саша жаловался, что у него строгая мама. Да и у меня мать тоже была суровая в этом плане, все время наставляла - мол, до свадьбы никакой близости с мужчиной. И мы с ним скрывали все до последнего. Но когда я забеременела, уже нельзя было не сказать. Да и то... Я ведь своим родителям о Саше рассказала только после того, как мы с ним расписались. Мы расписались без лишнего шума и пошли ко мне домой. Вошли в прихожую, там нас встретила моя мама. Мы стояли, прижавшись к стене. Мама спросила: «Ну-ка рассказывайте, что вы натворили!» А Саша ей ответил: «Почти ничего, вот расписались только...» И, знаете, она все восприняла нормально. Изменилась в лице только когда узнала, что я беременна. Она очень не хотела этого ребенка. Считала, что мне слишком рано рожать. Такого же мнения придерживалась и мать Саши, которая не хотела, чтобы его сына с молодых лет связывал ребенок. Эти женщины думали, что они умнее нас с Сашей, и поэтому могут распоряжаться чужими жизнями».

(КАК ПОТЕРЯЛА РЕБЕНКА)

«Вызвали у меня искусственные роды. Мы пришли к врачу - якобы на осмотр. Последнее, что я помню после этого «осмотра» - иглу, входящую мне в вену. После этого я отключилась. А когда проснулась, то беременной уже не была. Эта трагедия все перевернула в моей жизни - я поклялась, что больше никогда не буду иметь детей. Мне было так больно, что сердце разрывалось, я не спала ночами. Мне до сих пор иногда снится этот нерожденный ребенок. Во сне я тянусь руками к его колыбели, и в последний момент он оттуда без следа исчезает...»

(КАК ИЗМЕНИЛАСЬ ЕЕ ЖИЗНЬ ПОСЛЕ «ИВАНОВА ДЕТСТВА» ТАРКОВСКОГО)

«У меня прежде всего появился круг друзей и поклонников, которым я была интересна. Благодаря Тарковскому я познакомилась с Сашей Кайдановским - одним из главных мужчин, которые встретились мне в жизни. Мы часто проводили вместе вечера - я, Тарковский, Кайдановский, еще несколько человек. С Сашей мы постепенно сближались, а Тарковский явно ревновал меня к нему. Хотя я не думаю, что он испытывал ко мне какие-то чувства. Просто он был собственником, он считал, что и я, и Саша должны были принадлежать только ему».

(ПОЧЕМУ НЕ ВЫШЛА ЗАМУЖ ЗА АЛЕКСАНДРА КАЙДАНОВСКОГО)

«За такого человека нельзя выходить замуж! Он гениален, с ним безумно интересно, строить отношения с ним - все равно, что кататься на на аттракционе. Но постоянно жить - это было выше моих сил. Хотя мы терпели друг друга на протяжении шести лет - с перерывами, скандалами, любовью и ненавистью... А замуж я в итоге вышла за замечательного Пашу Арсенова, режиссера фильма «Подсолнухи».

(ИЗ-ЗА ЧЕГО ЗАКОНЧИЛИСЬ ИХ ОТНОШЕНИЯ С АРСЕНОВЫМ)

«Вы помните, что я поклялась никогда не рожать детей. И слово свое держала. Кайдановскому вот могла родить, но не стала. А с Пашей все было так трогательно и по-человечески... У нас с ним была настоящая семья. И я решила, что дети быть должны. Я родила девочку, которая через несколько недель умерла от инфекции. После этого я поняла, что не смогу жить с Арсеновым. И прямо сказала ему об этом - мы сидели, пили красное вино, уже порядком оба набрались. Я рыдала, он сидел рядом и успокаивал меня. Мы оба понимали, что это будет наш последний такой вечер...»

(О СТАНИСЛАВЕ ЖДАНЬКО)

«Ох, Стас... Совсем юный мальчик, который хотел быть рядом с известной актрисой. Нас познакомил Кайдановский, который близко общался со студенческой труппой, членом которой Жданько. После одного из спектаклей, мы вместе с ним оказались в ресторане в большой компании. Я сидела, пила вино. Стас пожирал меня глазами, я тогда тоже уже была влюблена в него. В какой-то момент мы оказались наедине. И он мне сказал: «Мы будем вместе, но ты никогда больше не будешь пить». Я в ответ только кивнула. Мы поженились, но период счастья и упоения друг другом быстро закончился. Стас оказался очень неудачливым актером - в театры его не брали, фильмы, в которых он снимался, не замечали. Он был в тяжелейшей депрессии, но я этого не понимала».

(СЧИТАЕТ ЛИ СЕБЯ ВИНОВНОЙ В СМЕРТИ СТАСА)

«Как же не считаю? Конечно, это я убила его. Но не физически, а своим отношением. Его трудности я воспринимала как что-то несерьезное. А он страдал. В вечер его смерти мы повздорили. Когда он вышел из себя, я подлила масла в огонь - начала пить вино прямо из бутылки, хотя обещала никогда не пить. А потом спокойно вышла из кухни и села на диван в комнате. Через час я снова вошла на кухню, а там лежал Стас весь в крови. Он, очевидно, пытался поранить себя ножом, чтобы испугать меня. Но не рассчитал и убил себя... Причем следователь сразу понял, что это самоубийство. Дело закрыли. Но через несколько лет родственники Стаса добились того, чтобы я села в тюрьму. Впрочем, спустя четыре года меня оправдали».

(О ВОЗВРАЩЕНИИ ИЗ ТЮРЬМЫ)

«Я долго не могла привыкнуть к окружающему миру. Кругом была другая страна - все эти лозунги перестройки, коммерция. Я быстро возобновила съемки в фильмах, но в 90-е кино просто закончилось. Мне нечего было играть...»

(ПОМЕНЯЛА БЫ ЧТО-НИБУДЬ В СВОЕЙ ЖИЗНИ, ЕСЛИ БЫ МОГЛА)

«Я ни о чем не жалею. Человеку на роду написано прожить ту жизнь, какая у него есть. И я не исключение. Старая цыганка была права. Горя я пережила немало. Но все уже позади. Сейчас мне хорошо, и это главное».

(«Комсомольская правда», 17.06.11)