Американский джазовый саксофонист Кенни Джи выступил в Crocus City Hall 27 июня. То ли из-за начала рабочей недели, то ли еще по каким-то причинам почти половина мест в партере пустовала — однако у пришедших едва ли могли оказаться к увиденному и услышанному хоть какие-то нарекания.

Прекрасный музыкант, Кеннет Горелик (настоящее имя артиста) на поверку оказался еще и весьма харизматичной личностью, а также талантливым устроителем шоу. Прекрасно осознавая, что публика одним музыкальным «хлебом» сыта не будет, он предоставил ей в избытке всевозможных зрелищ и увеселений: бьющего в бубен мускулистого афроамериканца, уроки русского и даже лотерею, призом в которой стал его личный саксофон.

Начиналось же все более чем скучно: в начале девятого на сцену выгнали десяток девочек в белых одеждах, и они под «минус» исполнили пару общеизвестных хитов (примечательно, что кто-то в зале даже подпевал). Всерьез принять такой «разогрев» было трудно, но зрители покорно его выслушали и даже вежливо поаплодировали. Команда Кенни — клавишник, гитарист, басист и два ударника — явилась публике в половине девятого и тотчас же приступила к музицированию. Самого Горелика стало видно немного позднее, когда он, наконец, в прямом смысле вышел из тени на край сцены. Исполнив в таком безмолвии несколько номеров, артист внезапно разразился бурным монологом, часть которого оказалась на русском. «Добрый ветчер! — уверенно начал Кенни, вызвав бурю восторгов. — Прошу прощения, мой русский не очень хорош… Это наш первый концерт в России. Спасибо за вашу компанию!» Язык предков (отец Горелика родился в бывшем Союзе) музыканту давался не без определенных усилий, однако весь текст он вспомнил сам, без подсказок — если не считать «самое
простое» «сбобиба!», которое к концу вечера, впрочем, ему уже удавалось на славу. Во избежание недопониманий для дальнейшего донесения своих мыслей залу Кеннет попросил выйти к нему «друга Макса» и все переводить. В общем «друг Макс» с заданием справился, однако слова американского товарища в большинстве случаев переврал или интерпретировал на свой лад. Основной «мессидж» же
заключался в следующем: Кенни продемонстрировал публике свой саксофон, любовно сообщил, что не расстается с ним со школьных времен и спроектировал точно такой же — и через час эта копия будет передана во владение счастливчику, имя которого определит лотерея. Для участия в лотерее было необходимо купить в фойе один из дисков музыканта — причем, поскольку антракта в выступлении не
предвиделось, артист разрешил выходить прямо во время концерта. «Ну и в уборную можете заодно заглянуть, кому надо», — весело добавил он.

И действительно — кое-кто потянулся на выход, а затем стал пробираться в темноте обратно, а через час путем сложной жеребьевки выбрали-таки победителя. Им (точнее, ей) стала девушка Мария, которую Кенни вытащил на сцену и торжественно вручил приз, предварительно на нем сыграв. Общение со зрителями этим отнюдь не ограничилось: музыкант сообщил, что после концерта будет ждать всех в фойе, чтобы подписать диски и пообщаться. «Я пробуду там до тех пор, пока не подпишу их всем желающим!» — самоотверженно добавил он.

Ужасно тронули саксофониста подносимые девушками-поклонницами букеты цветов. «Как приятно! — восхищался он. — Нигде такого больше нет! Спасибо!» Может быть, в ответ на теплый прием музыкант решился раскрыть свой большой секрет и наглядно показал, как ему удается тянуть отдельные ноты по несколько минут кряду. «Но никому об этом не рассказывайте!» — сделав страшные глаза, попросил он публику.

Выступление продолжалось порядка полутора часов; за это время были сыграны все основные и наиболее любимые слушателями хиты, а завершила концерт вариация на тему «непотопляемой»
песни из фильма «Титаник» “My Heart Will Go On”. Сердечно раскланявшись, музыканты поспешили за кулисы — а Кенни — к верным поклонникам, сдерживать данное им слово.

Татьяна Трейстер, InterMedia