(КАК ЕЙ УДАЕТСЯ ИГРАТЬ СУМАСШЕДШИХ)

«Не знаю, все-таки играть безумцев — это не набор штампов, надо быть отчасти… безумцем. Я никогда не боролась за звание самой нормальной, тем более быть нормой для меня скорее оскорбление».

(КОГДА ПОЧУВСТВОВАЛА СЕБЯ НЕ ТАКОЙ, КАК ВСЕ)

«В школе я всегда хотела поскорее домой, к книгам, к своим радиоспектаклям в шесть вечера. Я помню, как-то шла по осенней аллее домой, особенно грустная, и все перебирала плюсы своей жизни. И сказала самой себе: «Но зато меня ждет дома попугайчик». Что-то совсем я была одинокой. Только когда я попала во ВГИК, я нашла подобных себе. Это как вернуться на родину и заговорить на языке, не подбирая фраз и выражений, без заикания».

(О ДОСУГЕ В ДЕТСТВЕ)

«В детстве я сама себе придумывала досуг. Я так мечтала научиться играть на пианино, что сама устроилась в музыкальную школу. Потом сама пришла в общество «Спартак» и попросилась к тренеру по легкой атлетике. У меня в этих областях не было талантов, но зато и музыкалка при консерватории, и спорт научили меня терпеть, трудиться, добиваться цели и доводить дело до финальной точки».

(ЗАНИМАЕТСЯ ЛИ СПОРТОМ СЕЙЧАС)

«Я не могу себя этому посвятить, для этого надо быть очень эгоистичным существом. Пока ты туда доедешь, пройдет час. Пока разденешься, пока оденешься, пока там сделаешь все манипуляции... Оболочка физическая занимает слишком много сил».

(О СВОЕМ ОБРАЗЕ ЖИЗНИ)

«Я привыкла мало спать, я не могу заснуть в 11 вечера, я люблю хорошее вино и не стану себе этого запрещать. Делать что-то редко — большое удовольствие».

(О ДЕНЬГАХ)

«Даже когда денег не было, они как-то появлялись непозорным путем. Существует момент, когда о тебе заботятся обстоятельства. Можно жить и на маленькие деньги. Когда я была бедная, у меня были красивые вещи, купленные на копейки».

(О МАМЕ)

«Мама моя — одна из самых нематериальных женщин, которых я встречала. У меня, помню, был суд, а она мне рассказывает, казалось бы, вместо поддержки такую историю: «Вот, помню, был у меня больной, тоже все судился, с бумажками бегал, в коридорах совещался, совсем в палате не лежал, а на операции у нас вдруг взял и... умер. И зачем он с этими бумажками бегал...» В общем, она вот так меня решила взбодрить. А моя бабушка вообще сочиняла такие парадоксальные истории, что Маркесу далеко до нее».

(О МАТЕРИНСКОМ ВОСПИТАНИИ)

«Она всегда была очень строгой, критиковала меня постоянно. После мамы мне ничего не страшно: я такую критику выслушивала! «Волосы, прибитые к черепу. А нос длинный, волнистый, как пила. Тень от него лежит на губах. Что это за оператор такой тебя снимал?» Хоть стой, хоть падай, это о роли в фильме. Или: «В этом фильме, «Еще раз про любовь», видно, что Доронина работает на международных авиарейсах, что у нее есть деньги, что она посещает парикмахера. А твоя героиня — побирушка с висящей прядью поперек лба». Я говорю: мама, это же ужасно, когда такие букли, как будто бигуди только что вытащили. Но нет, мама видит, что у нее есть деньги, она ходит к парикмахеру!»

(ЖАЛОВАЛАСЬ ЛИ МАМЕ НА НЕПРИЯТНОСТИ)

«Никогда в жизни не жаловалась. Нет, ей и так было тяжело. Она воспитывала меня одна, никто ей не помогал. Она все пыталась подзаработать, дежурства и командировки брала, и я иногда ее сопровождала. Я к ней относилась щадяще и не заставляла ее на свой счет переживать. Все сама решала. Всем, знаете ли, нужна любовь и ласка. Но мама меня любила как могла. И не было у меня к ней претензий, как у теперешних детей, а только сочувствие и уважение. Более того, как только я получала стипендию, то отдавала ее маме».

(О ПЕРВОМ ЗАРАБОТКЕ)

«Первая съемка, в рекламе, у меня была в 9-м классе. Какие-то советские драгоценности мы рекламировали. Меня снимали на пруду в Ботаническом саду, увешанную золотыми цепями в пять рядов. Была я накрашена немыслимо. Мне заплатили тогда крупную сумму — 25 рублей, я гордо ехала в автобусе, грим, конечно, не смывала до самого вечера...»

(Ok!, июль 2011)