«Союз мьюзик»/Zenith. Релиз диска состоялся в июне.

«Для правильного понимания произведений «АВИА» требуется политическая грамотность, знание азов пролетарской культуры и тонкое чувство юмора. Программа коллектива – боевитость, конструктивность, оптимизм. Артисты «АВИА» перестраивают светлое здание искусства новой эпохи. Таково веление времени».

Это выдержка из напечатанной по тогдашнему обыкновению на задней обложке аннотации к виниловой пластинке «Всемъ!» (ВСГ «Мелодия», 1988). Ныне этот артефакт позднесоветской эпохи бережно переиздан лейблом Zenith – что весьма кстати, ибо выжившие члены «АВИА» как раз воссоединились. Возможно, «репринт» единственного диска-гиганта в коллекции группы поможет ответить на вопрос, зачем она возродилась. А также на вопрос более глобальный: что это было?

Название группы «АВИА» - обратите внимание, ударение на второй слог – расшифровывалось как «Анти-ВИА». Уход от теперь уже подзабытой, а тогда опостылевшей эстетики вокально-инструментальных ансамблей выходцы из «Странных игр» Николай Гусев, Алексей Рахов и Александр Кондрашкин осуществили с помощью сколь простой, столь и радикальной меры: на сцене под музыку «АВИА» маршировали и показывали пластические этюды полтора десятка физкультурников во главе с шоуменом-хореографом Антоном Адасинским. Шоу выглядело то ли пародией на постреволюционные агитбригады, то ли ожившими «Окнами РОСТа». Нужно ли объяснять, что в наивные перестроечные годы все это запросто сошло за «светлое здание искусства новой эпохи»? «АВИА» стали показывать по телевизору, а песня «Я не люблю тебя!» даже стала хитом – и не столько благодаря «ротациям», как бы это сейчас назвали, сколько из-за необычного рефрена: непуганый зритель «Утренней почты» искренне проперся от того, что музыканты не признаются в любви к лирической героине, как все коллеги, а наоборот.

Похоже, с визуальной составляющей «АВИА» тогда все-таки переборщили: аббревиатура до сих пор ассоциируется с лысым Адасинским и марширующими фанатами Маяковского, а из всей музыкальной составляющей вспоминаются разве что строки «композитор Зудов, творчеством томим, вот мотив несложный, сочиненный им». В переиздании ничто не указывает на былую массированную сценографию «АВИА», в буклете нет ни одной фотографии, однако сконцентрироваться на музыке у тех, кто видел ролики группы, все равно не получится – воображение услужливо дорисовывает несколько зловещие «танцы на субботнике». Если все же абстрагироваться от отсутствующего видеоряда, то придется предположить, что группе «АВИА» повезло – в любое другое время ее творчество оказалось бы слишком экспериментальным. Гусев, Рахов и Кондрашкин свалили в одну кучу все свои разнообразные музыкальные интересы – от электроники до джаза, от тоталитарного рэпа до новой волны, - добавили абсурдных текстов (вот на что неподготовленному слушателю нужно было «тонкое чувство юмора»), и этот сложновообразимый микс зритель бросился впитывать прямо-таки с детской открытостью и самоотверженностью. «АВИА» и не думали под кого-то подстраиваться – они явно играли как могли, кое-где, пользуясь открывшимися возможностями, вводя в музыку даже больше сумасшедшинки, чем предполагал хороший вкус. Впрочем, именно благодаря безумству «Весенней массовой» или «Уроков русского языка» группа войдет в историю русской экспериментальной музыки. Массовой популярности никакие другие проекты участников «АВИА» впоследствии не добились, продолжая развивать свои идеи уже в андеграунде. Рахов, например, создал группу «Deadушки», которую критики одно время называли «русскими Prodigy», забывая, что в нашу массовую культуру и английские Prodigy не очень вписываются.

Алексей Мажаев, InterMedia