(КАКАЯ ПЕСНЯ РОЖДАЛАСЬ ТРУДНЕЕ ВСЕГО)

«Это песня к «Бриллиантовой руке». Ну вот не получался у меня припев «А нам все равно». Был один, второй, третий вариант. Я всегда сначала пишу мелодию, а потом слова. Показываю Гайдаю, а он говорит: «Ну, может, ты еще подумаешь, возможно, поярче и попроще получится, чтобы сразу запоминалось». В конце концов получилось (смеется)».

(ЧАСТО ЛИ СПОРИЛ С ГАЙДАЕМ)

«О, да! Особенно на нашей первой картине «Кавказская пленница». Вместо «Песенки о медведях» была записана другая композиция, называлась она «Первый день календаря». Но режиссер забраковал ее — не захотел. Как же, ведь впервые у него в фильме звучит песня. Он к ней так скрупулезно относился, все время повторял: «Мне главное, чтобы песню пел народ. Неважно, что там по радио, главное, чтобы люди пели на каждом углу, в ресторанах, во время застолий». Леонид Иович давал слушать «Первый день календаря» и друзьям, и недругам всяким. Потом сказал: «Одни говорят, хорошая песня, другие — так, средняя, так что давай новую». Я написал. Было пять вариантов, один из которых «Песенка о медведях» вошел в фильм и стал всенародным хитом».

(ЧТО ПИСАЛОСЬ ЛЕГЧЕ ВСЕГО)

«Песня к кинофильму «Земля Санникова» «Есть только миг». Очень быстро написал ее и после не менял ни одной ноты. Вот так сразу родилась мелодия. А бывает, что-то исправляешь, доделываешь бесконечно».

(СНИТСЯ ЛИ МУЗЫКА)

«Мелодия приходила не раз. Я даже ночью просыпался, быстро записывал ноты. Иногда ночью кажется, что это гениально, утром просыпаюсь — ерунда. Видимо, спросонья самокритики маловато. Ночью можно увидеть черт знает какой сон и все за правду принять».

(КАК ПОДДЕРЖИВАЕТ ФОРМУ В СВОИ 85)

«Каждый день утром зарядку делаю минут 15. Немолодые кости надо разминать. Как старый двигатель. Сначала дымит, а потом все нормально. Ничего, не жалуюсь. Не курю. Выпить могу вина или пива, но не злоупотребляю».

(О ЖИЗНИ НА ДВЕ СТРАНЫ)

«Во Франции я больше отдыхаю — у нас квартира в Париже и дача в пригороде, а вот в России в основном работаю. В Москве и связи, и музыканты, и вся база. Жаль, уже нет в живых ни поэта Леонида Дербенева, ни режиссера Леонида Гайдая, с которыми всю жизнь проработал».

(ОБЫЧНЫЙ ДЕНЬ В ПАРИЖЕ)

«После зарядки душ и завтрак. Есть работа или нет, все равно сажусь за пианино, что-то сочиняю. Занятие всегда находится. В октябре в Москве у меня выходит мюзикл. В нем звучат около 30 моих композиций. Написан сценарий, уже готовы декорации, костюмы. Сотрудничаю с питерским музыкальным театром «Карамболь», который тоже хочет мюзикл поставить. Созваниваемся, договариваемся о сроках, но это уже на следующий год».

(ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ ОТ ЗАГРАНИЦЫ)

«В Париж мы ездили с группой еще в советское время от Союза композиторов. Помню, в столице Франции в тот день шел дождь… Это было в конце 60-х-начале 70-х годов прошлого века. Поездка очень быстро пролетела, мы были по три дня в Париже, Марселе и Экс-ан- Провансе. А я до этого уже съездил в Америку от Союза кинематографии, посмотрел и Нью-Йорк, и Лос-Анджелес, и Вашингтон, и Сан-Франциско, поэтому заграница не была для меня диковинкой. Но представить тогда, что когда-то буду там жить, не мог, конечно.

Меня поражало обилие автомобилей. Для меня Америка — огромные здания, отвратительное метро, страшное, грязное, с запахом, который запоминается на всю жизнь. В Париже метро такое же, как в туалет заходишь. Белый кафель… Современные станции получше, конечно, вагоны новые.

Помню, когда ездил в Штаты, мы были в гостях у кого-то на 60-м этаже небоскреба. Без десяти десять вечера поставили пластинку, а в 22.00 раздался телефонный звонок. Это был сосед, сказал, что в 10 часов вечера нельзя шуметь. Оказывается, слышимость в этих небоскребах стопроцентная. И в Париже стены тонюсенькие. Мы тогда смеялись, что наши хрущевские пятиэтажки просто шикарные в этом плане».

(«Факты и комментарии», 29.08.11)