(КАК ПОПАЛ В КАРТИНУ «ВЫСОЦКИЙ»)

«В том, что я попал в эту картину, виноват Александр Митта. В самом начале он принимал участие в ее создании. Однажды Митта позвонил и сказал: «Дима, для тебя есть прекрасная роль. Приезжай на пробы». К предложению я отнесся с юмором, но все же, из уважения к Александру Наумовичу, пришел. Получил задание сыграть сцену, где моего героя КГБ сажает в тюрьму на семь лет. Текста было мало. Когда я вышел к камере, импровизировал — придумал эмоциональный монолог, разыграл все, как считал нужным, и отправился домой. Был полностью расслаблен и на положительный результат не рассчитывал. Как же я удивился, когда вечером позвонил Митта и сказал: «Материал смотрел Константин Эрнст. Ты утвержден». Тут я, честно говоря, испугался, что у меня не получится. И стал искать благовидный предлог, как бы из этого проекта культурно улизнуть. Позвонил продюсеру фильма Анатолию Максимову и назвал семь отличных артистов, которые могли бы справиться с ролью. Но мне было категорично сказано: «Нужны вы». За что теперь я очень благодарен».

(О РАБОТЕ НА СЪЕМОЧНОЙ ПЛОЩАДКЕ «ВЫСОЦКОГО»)

«У меня оказались прекрасные партнеры — Андрей Панин, Владимир Ильин, Андрей Смоляков, Оксана Акиньшина, Иван Ургант, ну и конечно, актер, исполнявший главную роль. Многие, кто работал на площадке, говорили, что его физическое сходство с Высоцким впечатляло. Они порой забывали, кто перед ними! Со мной такого затмения не случалось. Мы легко взаимодействовали. Он давал мне дельные советы как партнер. Думаю, если в моих фильмах для него найдется достойная роль, я его обязательно позову. Потому что он артист очень высокого класса. И не его вина, что ему постоянно дают играть гениев. В фильме о Высоцком я был самым неизвестным артистом и хотел одного — не облажаться. На съемках мучил вопросами режиссера Петю Буслова, сценариста Никиту Высоцкого, постоянно бегал к монитору, чтобы отсмотреть, как сыграл, и, если что, попросить еще дубль. На премьере фильм воспринял туманно, потому что следил только за собственной игрой. Порадовало, что я себя на экране не сильно раздражал. Более того, этот фильм дал мне массу положительных эмоций». 

(Х0ЧЕТ ЛИ ПРОДОЛЖИТЬ АКТЕРСКУЮ КАРЬЕРУ)

«Многие знакомые и незнакомые люди на улице, в самолете, в кафе высказывали мне слова благодарности и даже восхищения. Что на это скажешь? Приятно… Настолько, что я стал задумываться, кого бы мог еще сыграть. В своих фантазиях обнаглел настолько, что даже представил себя Наполеоном. Посмотрел в зеркало и прикинул, что при небольшом усилии гримеров буду на него похож. К сожалению, пока играть эту роль мне никто не предложил. Сейчас особенно хорошо понимаю переживания героини Чуриковой в фильме «Начало», которая в ожидании ходит на студию и спрашивает: «На меня нет заявок?» Но, слава Богу, мне, в отличие от нее, есть чем заняться».

(О ТЯЖЕЛЫХ ИСПЫТАНИЯХ В ЖИЗНИ)

«Без горя не обходится ни одна человеческая жизнь. Абсолютных счастливчиков не бывает, и каждый проживает свою судьбу и получает свою порцию страданий. Это нужно понимать… Мне повезло, я рано нашел дело своей жизни. Ставил спектакли, снимал кино, уходил в мир фантазий. Наверное, это позволило мне, достаточно ранимому и эмоциональному по своему складу человеку, вынести много страшных событий — смерть ребенка, отца, матери, брата, бывшей жены».

(О ПОТЕРЕ ПЕРВОГО РЕБЕНКА)

«Это было ужасно. Тяжелейшее время… При этом мне надо было продолжать работу над своим первым фильмом «Изыди!». Снимать нужно было летом. Натура выбрана. Группа собрана. Пришлось… Работал, естественно, помня о том, что случилось. В картине была занята и Оля... В жизни происходят странные совпадения. Например, первым кадром фильма «Изыди!» был эпизод, где героиня, которую она играет, с ребенком на руках прибегает к соседу за советом, что ей делать: малыш какает кровью. Выясняется, ребенок ел свеклу. И все разрешается юмором, смехом и общей радостью. Оля поразительно играла этот переход от отчаяния и страха за жизнь малыша к радости, что все обошлось. Представляю, как тяжело ей было это делать и что она переживала внутри!»

(К КАКОМУ ЖАНРУ ОТНОСИТСЯ ЕГО ЖИЗНЬ)

«В ней есть все жанры, кроме скучного: трагедии, комедии, мелодрамы, детективы. Есть даже фантастика. В 14 лет я увидел фильм «Конформист» Бертолуччи и влюбился во французскую актрису Доминик Санда, которая сыграла балерину, возлюбленную главного героя. Я ею грезил, грезил, а потом посчитал, что актриса-то уже далеко не молода, и страшно опечалился. Однако история приняла удивительный оборот. Мне было 38 лет, когда в ленинградском метро я увидел молодую девушку, как две капли воды похожую на героиню фильма. И она была балериной! Говорят, у каждого мужчины в голове существует определенный тип женщины, к которому он стремится. Порой поиски длятся всю жизнь и так ни к чему и не приводят. Мне же повезло, я встретил Лену. Но… я был женат и у меня рос маленький сын! Вот так сложилось… Момент расставания с прежней семьей для всех стал тяжелым и болезненным. Для меня была драма, что Паша остается жить с мамой, а не со мной, что я не могу его видеть каждый день. Как он просыпается, как он ложится спать, играет. Поэтому, когда в новой семье у меня появились дети, я сделал все возможное, чтобы они как можно чаще встречались, дружили. Сегодня мы живем все вместе и у детей очень близкие отношения. Когда кто-то из них уезжает, то, возвращаясь, везет для всех подарки…»

(О ГИБЕЛИ БЫВШЕЙ ЖЕНЫ)

«С Леной мы жили хорошо. Почти постоянно в Минске. Я снимал фильм за фильмом: «Все будет хорошо», «Зал ожидания», «Перекресток», «Контракт со смертью». И это середина девяностых — время, когда отечественное кино практически умерло! Я был как раз на съемках, когда мне сообщили, что случилось несчастье. Какие-то подонки подожгли дверь квартиры, в которой жили моя бывшая жена Оля и сын Паша. Едкий дым просочился в помещение. Оля спросонья не поняла, откуда исходит опасность, схватила ребенка на руки, выбежала из квартиры и… попала в огонь. Это дикая нелепость… Страшная драма… Судьба… Я делал все, чтобы спасти Олю и Пашу. Но через десять дней Оли не стало. Первый месяц для Паши был критическим. За его жизнь боролись многие люди. Врачи сказали: «Самый действенный способ спасти ребенка — обертывание кожей только что умершего человека. Вы должны сами найти ее. Ресурсов, чтобы это сделать, у клиники нет». Но где ее взять?! Это целая история, потому что сам способ лечения есть, а получить разрешение на снятие донорской кожи практически невозможно. Нужно совершать массу бюрократических действий: бегать по инстанциям, подписывать кучу разных бумаг, получать согласие родных покойного. При этом теряется драгоценное время, ведь счет идет если не на минуты, то на часы. Так случилось, что у Олега Данилова есть приятель Илюша Колин, судмедэксперт. Он, по сути, без официального разрешения взял на себя ответственность, нашел кожу. Многие люди шли на риск ради спасения ребенка. Если бы не их самоотверженность, Паши могло не быть. Главврач клиники сказал мне потом: «Все, что происходило с Пашей, похоже на чудо. Подобное я наблюдал впервые в жизни. Обычно у таких пациентов случаются опасные осложнения, которые могут убить ослабленный организм, — воспаление легких, инфекции. У вашего мальчика ничего этого не было. Как будто свыше дана команда: он должен жить».

(ХОТЕЛ ЛИ ОН ТАКУЮ БОЛЬШУЮ СЕМЬЮ)

«Вот уж об этом я не думал. Но, видимо, сбываются не только мои, но и Ленины мечты. Дело в том, что в начале наших отношений она обмолвилась, что в будущем видит большой обеденный стол и за ним много детей. Такое заявление из уст балерины Мариинского театра звучало абсурдно, поэтому всерьез я его не воспринял. А зря. Сегодня это реальность, в которой я живу. Сам не заметил, как Лена все организовала. Легко и непринужденно обеспечила нам интересную жизнь и, я подозреваю, беспокойную старость. Решать, сколько должно быть детей, — это женское дело. Я в этом уверен. Ведь именно на женщину ложится основная нагрузка, ответственность и риск. Но зато главная порция счастья тоже достается ей. Мне кажется, что для Лены дети — это смысл ее жизни. Запретить ей рожать — все равно что заставить меня не снимать кино. Не стану отрицать, быть многодетным отцом мне нравится. Я доволен, когда мы все вместе проводим время. Если выдается свободный день, собираемся за большим столом, завтракаем, болтаем. Старшие дети уже стали интересными собеседниками. Они шутят, делятся впечатлениями», наблюдениями. Я даю им смотреть фильмы и спрашиваю их мнение на этот счет. Недавно привез черновой монтаж своей новой картины о подростках и сказал: «Ну-ка, сели и смотрим, мне нужно знать, что вы об этом думаете» — и уехал по делам. Когда вернулся, спросил: «Посмотрели?» Наташка смеется: «Папа, целых три раза подряд!» И тут же высказали свои соображения, которые мне были интересны. Малыши пока в дискуссиях не принимают участия, пребывая в счастливой беззаботной поре. Они спят, едят, безобразничают и, к счастью, пока не задумываются над вечными вопросами вроде «быть или не быть?», которые терзают мозг тех, кто постарше. Но подозреваю, когда они подрастут, наш семейный дискуссионный клуб расширится».

(КАК ВЫКРАИВАЕТ ВРЕМЯ НА РАБОТУ)

«Сбегаю из дома. К счастью, у меня есть Минск, который последние 15 лет является моей съемочной базой. Лена часто ко мне прилетает. Там я провожу где-то 40 процентов всего времени. Иначе ничего бы не снял. Потому что, приезжая в Москву, сразу начинаю тонуть в семейных делах. Дома у меня весело…»

(ОБ ОГРАБЛЕНИИ ДОМА)

« Я уехал с водителем на работу, стою в самом центре города в пробке, вдруг звонок. В трубке Ленин голос: «Знаешь, только что были грабители. Приезжай немедленно!» У меня даже в глазах потемнело — в доме же полно детей! Потом жена рассказала, как все произошло. Бандиты ворвались в дом в масках, с оружием и стали орать: «Где деньги?!» И тут Лена им говорит: «Товарищи, мы все волнуемся. Давайте не будем кричать, я вам все сейчас спокойно покажу и отдам. Вот, возьмите, несколько тысяч рублей, которые муж оставил на домашние расходы. У нас еще есть сейф, но он пустой…» Лена мне рассказала, что в момент опасности у нее удивительно точно работала голова. Она даже вспомнила код сейфа, которым никто никогда не пользовался, открыла и продемонстрировала, что там действительно ничего нет. Мы с Леной купили его по случаю — вдруг пригодится. Но применения так и не нашли, он пустовал. В итоге добычей грабителей стала неновая и не очень презентабельная шуба, видавший виды видеомагнитофон и небольшая сумма денег — для покупки продуктов на один день. Слава Богу, бандиты были в масках, то есть шли не на беспредел. Один даже с выражением читал дочке Наташе сказку, чтобы та не кричала. Перед тем как уйти, грабители стали связывать всем руки. Когда очередь дошла до Лены, домработница, которая тоже находилась в доме, возмущенно закричала: «Что же вы ее вяжете? Она же кормящая мать, у нее грудной ребенок!» Они засуетились: «Какой? Где?» — «На втором этаже». Один из них сбегал наверх, проверил, вернулся, утвердительно кивнул главному, мол, все правда. Грабители перерыли весь дом, но почему-то не заметили мирно посапывающую в кроватке маленькую Глашу! Главный бандит был в замешательстве: вязать или нет? Стал нервничать. Еще неизвестно, как бы все закончилось, но Лена, если можно так сказать, взяла инициативу в свои руки и уверенно сказала: «Ребята, не волнуйтесь, вяжите и идите...»

(О ЖЕНЕ)

«Лена — удивительная женщина. Мне вообще с ней повезло. Она человек не душный. Дает мне столько свободы, сколько нужно. Для творческого человека это жизненно необходимо. А так, мне, как и другим людям, не много надо: сделать в жизни что-то важное и быть счастливым. Все предельно просто».

(О СЧАСТЬЕ)

«На днях на канале «Россия» была премьера моего нового фильма «Ночной таверны огонек». И вот после показа я читал отзывы в интернете. Писали много хорошего. Фильм многих заинтересовал и взволновал. И я был счастлив. Потому что в этот момент понимал, что сделал что-то по-настоящему важное. Что все не зря…»

(«Семь дней», 20.01.12)