(О СВОЕМ «ЖЕСТКОМ» ОБРАЗЕ)

«В чем-то, конечно, я достаточно сильный и жесткий человек. В чем-то — абсолютно растерянный. Наверное, как и все нормальные люди. Просто так случилось, что на экран вытащили вот такую Апексимову, режиссеры стали эксплуатировать эту часть меня. Я пыталась какое-то время бороться, потом поняла, что это ни к чему не приведет. Говорить на всех углах: я не такая, я хорошая — абсолютно бесполезно».

(СЧИТАЕТ ЛИ СЕБЯ ЗАЛОЖНИЦЕЙ ТЕЛЕВИЗИОННОГО ОБРАЗА)

«В какой-то мере да, я заложница. Но положить свою жизнь на борьбу с этим образом, то есть в какой-то мере с самой собой, по-моему, абсолютная глупость. Я в силу своих возможностей делаю спектакли. Можно считать это борьбой, можно считать не борьбой, а реализацией. Или, скажем, я даю концерты — люди говорят: ого, она еще и поет! А такого не может быть! Амина (героиня Апексимовой из сериала «День рождения Буржуя». — Прим. ред.) не может петь и танцевать. Ну что сделаешь? Я не хочу с этим бороться».

(ПОЧЕМУ УШЛА ИЗ МХАТА)

«Там по профсоюзной линии с дирекцией была история — дурацкая совершенно. Глупость, просто глупость. Ефремов создал профсоюз актеров МХАТа, потом профсоюз стал неугодным. А я была его лидером — мне Олег Николаевич приказал возглавить его. Началась какая-то бумажная возня: договоры, актерские контракты. К творчеству это не имело никакого отношения».

(ЧТО ЧУВСТВОВАЛА, УЙДЯ ИЗ ТЕАТРА)

«Да, абсолютная свобода. Не помню, что тогда чувствовала, но не думаю, что-то очень позитивное. Я не вздохнула с облегчением — это точно. Но как-то надо было выкручиваться, как-то устраиваться».

(ЗВОНИЛА ЛИ САМА РЕЖИССЕРАМ ВО ВРЕМЯ ПРОСТОЯ)

«Никогда в жизни. Знаете, как у Булгакова, «сами придут и сами дадут». Нет, я помню, что меня тогда спас фильм «Империя под ударом», где я снималась. Был еще спектакль один антрепризный, в котором я работала. И как-то так потихонечку я поняла, что мой выход — это создавать свои спектакли, делать их самой. Я стала искать пьесу, пригласила Виктюка. Все — как только появился «Декамерон», я забыла обо всем на свете».

(О ДЕНЬГАХ)

«Я не умею копить. И не столько зарабатываю, чтобы можно было что-то откладывать. Когда получаю какие-то гонорары, нормально живу, существую. Я люблю комфортную жизнь, красивые вещи. Я — женщина, нормальная женщина. И у меня нет знакомых олигархов, к которым можно было бы прийти и сказать: дай мне деньги на спектакль.

Ведь успешные бизнесмены — те, кто считает каждую копейку. Я не умею этого делать. Хотя знаю, что самые богатые люди — те, кто приходит в кафе и спрашивает: «Сколько стоит у вас кофе?» Они еще и своим работникам стараются платить гроши. А кому не нравится — на выход.

Нет, я так не могу. Скажем, у меня есть коллектив музыкантов, с которыми я работаю сольный концерт. Я понимаю, что они — высокого класса профессионалы. Для того чтобы они со мной работали, я им должна платить хорошую зарплату. И зачастую это бывает в ущерб собственным доходам. Но для меня так правильно, так надо».

(«Труд-7», 19.04.12)