Сергей Галанин («СерьГа»):

— Что тут скажешь... Скорблю вместе с родными и друзьями. Совсем недавно были на «Нашествии». Для эта меня эта новость — неожиданней ничего нет. Думал, звонят, как обычно, насчет какой-нибудь ерунды, насчет выборов. А тут такой удар. Даже не знаю, что сказать. Соболезную всем родным, его брату, всем, кто знал и любил его творчество. Держитесь все.

Олег Гаркуша («АукцЫон»):

— Я знал его. Более того, он на наши концерты ходил, когда только начиналось их творчество – группы «Король и шут» — и чуть позже, когда они уже играли на стадионах и больших залах и на фестивалях и так далее… Я, конечно же, знал. Талантливый, хороший, классный парень был. Но, к сожалению, ушел, как я предполагаю не без помощи алкоголя и других вещей.

Армен Григорян («Крематорий»):

— «Король и шут» для меня — это группа, которая сделала еще один в русском панке, скажем так. Все, что касается обоих фронтменов — они, конечно, работали на высшем уровне. Для меня это был высший класс — их физиономии, их этот дуэт. И Горшок, конечно, был ведущим в этом дуэте. Для меня это был очень интересный музыкант.

Александр Чернецкий («Разные люди»):

— Это был хороший, замечательный человек, талантливейший. Честный в отношениях с людьми. Настоящий рок-н-ролльщик. Не человек, который держал два или три камня за душой, а говорил, что думает. Великолепный музыкант-мелодист, уникальный вокалист и даже актер. Мы с ним познакомились еще когда они играли в маленьких клубах. Это был наш друг. И мы пока толком не можем осознать то, что произошло.

Андрей Васильев (экс-«ДДТ» и «Разные люди»):

— Как человек, каким я его знал, Миша был замечательным товарищем, верным другом, очень четким, независимым и свободным человеком. Естественно, он был моложе меня, но для своих лет он был очень взрослый, цельный. Вот так... Мне кажется, что такие группы, как «Король и шут» равно как и «Пилот», они не работают — они живут, они играют. И я не думаю, что для Миши, Андрюши и для всех ребят это превратилось в работу. Они славные ребята, честные. Я не думаю, что это все превратится в какую-то попсу.

(«Московский комсомолец», 20.07.13)