ОБ ОТКАЗЕ ОТ УЧАСТИЯ В «X-FACTOR»

– Не совсем так. Было желание попробовать себя в том проек​те, я прошла три отборочных тура, после чего продюсеры пообещали в условленный срок перезвонить, но не сделали этого. И я почувствовала себя вправе ехать на «Голос». О российском «Голосе» узнала в прошлом году, случайно увидев рекламу на ТВ, отправила свою анкету и записи. Меня пригласили, но тут наступила череда тяжелых событий дома (у Наргиз умер отец. – «Труд»). Однако меня не забыли и в этом году пригласили снова.

О ЛЕОНИДЕ АГУТИНЕ

– Боюсь? Что вы, это было бы очень несправедливо по отношению к человеку, которого я бесконечно люблю. И любое его решение приму с уважением. Вся моя юность прошла под его музыку. Мне нравилось, что он – один из немногих в то время – работал только живьем, и все звучало чисто, как с пластиночки. Даже то, что он выходил на сцену босиком – а я всю жизнь любила ходить босиком, особенно летом... Этот человек совершенно свободен от звездного пафоса, он и на сцене, и в жизни одинаково естественен. Благодарна ему за совет, который он дал не только мне – всем своим ученикам: «Будьте, пожалуйста, собой, и, умоляю, не переборщите с эмоциями. Вам-то, может, будет казаться, что вы обалденно поете, но публика перебор почувствует сразу».

ОБ АЛЛЕ ПУГАЧЕВОЙ

– Да, Алла Борисовна – это рок-н-ролл. Это была одна из моих «мечт», и она сбылась. Мы познакомились еще до первого слепого прослушивания. К моему удивлению, ей кто-то уже рассказал про меня, и она согласилась принять меня у себя дома. Целый час со мной беседовала, всю жизнь буду помнить каждое слово: «Детка, добро пожаловать в русский шоу-бизнес. Здесь будет много чего интересного, нелегко тебе придется, но помни: я на твоей стороне». Когда я попросила разрешения исполнить «Женщину, которая поет», она ответила: «О-о, это песня очень сложная. Мне самой всегда было тяжело ее петь. Ну что могу тебе сказать – пой…» А когда песня прозвучала в эфире, сама мне позвонила, похвалила. Что может быть дороже?

ОБ ОБСТАНОВКЕ НА СЪЕМКАХ «ГОЛОСА»

– Во всяком случае по отношению ко мне все было очень искренне. И уж точно могу сказать, что вся агутинская команда – это друзья. Вне зависимости от того, прошли люди в следующий этап или нет, мы постоянно созваниваемся, встречаемся. Будто знали друг друга сто лет.

О СОЧЕТАНИИ ЭТНО И РОКА

– Искусство для того и существует, чтобы объединять людей. В Нью-Йорке я почувствовала себя по-настоящему свободной как музыкант, как певица. Разумеется, ни в коей мере не отрицаю свои корни – у меня мама узбечка, – и своих родных я очень люблю. Скажу больше: обожаю этномузыку, которую замечательно исполняла мама, прекрасно делали мои дяди. Из всех музыкальных жанров этно и рок – мои самые любимые. Но с ощущением народной музыки надо родиться – вот как Севара. А я родилась рокершей, и никуда от этого, наверное, не уйду. В Узбекистане я была первой, кто запел по-английски, тогда еще даже не рок, а поп-музыку, но это, как и весь мой имидж, не нашло понимания.

О ТВОРЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В НЬЮ-ЙОРКЕ И РОССИИ

– Работала в основном в русских ночных клубах и иногда выезжала со своей рок-группой на отдельные мероприятия. Надеюсь, теперь ситуация изменится: уже месяц, как я стала получать приглашения из российских концертных залов. Прошли первые два концерта в Петербурге. Конечно, это следствие «Голоса». Кстати, за время пребывания в Москве я вытатуировала себе это слово на левой руке. Именно русское название проекта, а не английское Voice.

КАК СОБИРАЕТСЯ ВСТРЕТИТЬ НОВЫЙ ГОД?

– Нет, в Москве, в кругу любимых друзей детства. Потому что уже поступило приглашение выступить, и даже, по-моему, не одно. Так что новогодняя ночь выдастся трудовой. Впрочем, и в Нью-Йорке всегда так было: я работала в одних клубах, по пять-шесть выступлений за вечер, муж пел в других. Не было ни одного Нового года, чтобы мы его встретили вместе.

(Сергей Бирюков, «Труд», 25.12.2013)