ОБ УХОДЕ ИЗ «МУМИЙ ТРОЛЛЯ»

— Мне просто надоело. Кататься, ездить по гастролям постоянно. Очень много путешествий было, морская эта история (последние два года участники «Мумий Тролля» совершали кругосветное путешествие на паруснике «Седов». — Прим. ред.)… Плюс творческие разногласия какие-то присутствовали — ну это нормальный процесс в коллективе, все живые люди, одному хочется одного, другому — другого. В общем, накопилась усталость. Я все-таки понял, что больше себя считаю музыкантом, чем моряком. И хочется сойти на берег с корабля, именуемого «Мумий Тролль», и заняться собственными идеями.

О ДАЛЬНЕЙШЕЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ «МТ»

— Я и сам ничего не понял. С Ильей мы как-то перестали общаться, и я могу только гадать. Но думаю, что все будет хорошо в любом случае. Илья будет двигаться дальше. Он же всегда был экспериментатором — и сейчас, после моего ухода, будет экспериментировать еще больше. Просто потому, что у него появится больше свободы. Я в некотором смысле на лодке «Мумий Тролля» был якорем. (Смеется.) Я же консерватор по большому счету. С другой стороны, на этом держался некий баланс: один рвется вперед, другой говорит — подожди, надо разобраться. Наверное, теперь «Мумий Тролль» будет развиваться в сторону каких-то новых электрических музык. А я не был готов к такому прыжку, мне вообще с трудом дается прослушивание ультрасовременных записей, как правило.

О СВОЕЙ ФУНКЦИИ В ГРУППЕ

— Мне, наоборот, кажется, что на альбоме «8» меня уже меньше. Не знаю, сложно сказать. Мне кажется, что квинтэссенция нас четверых как коллектива — это был альбом «Точно ртуть алоэ». В «Амбе» тоже была некая сплоченность, общая заинтересованность. А «Восьмерка»… Не знаю, на мой взгляд, перемудрили с ним слегка. Я бы не стал выпускать такой большой альбом, сконцентрировался бы не на количестве, а на качестве композиций. Вот, кстати, вспомнил. С этого все и началось, собственно говоря.

О СВОЕЙ ШУГЕЙЗ-ГРУППЕ «ПТИЦА ЗУ»

— Ну, насчет первыми — этого я не знаю. Но одними из первых были, да. Нам нравилось это направление гитарно-шумовое, которого в то время в России не было почти. Тут, конечно, наш любимый пропагандист современной музыки Артем Троицкий сильно поспособствовал — он был единственным человеком на телевидении и радио, который такое пускал в эфир.

<...> Мы даже шутили, что играем по-настоящему европейскую музыку: как раз между Первоуральском, где мы жили, и Свердловском проходит граница между Европой и Азией, и Первоуральск еще в Европе, а Свердловск — уже нет. Тем не менее какой-то отклик мы нашли. Вова Шахрин нам помог со студией, где мы первый альбом записали. Конечно, мы были чайниками, студентами-бессребрениками, у которых было в кармане три копейки и которые ни о чем таком и мечтать не могли. Повезло — и я до сих пор благодарен тем, кто помогал.

О ПЕРВЫХ ВЫХОДАХ НА СТАДИОНЫ

— Знаете, после этого погребка в Первоуральске уже ничего не страшно. Нет, это был праздник. Настоящий Вудсток. Рок-н-ролл, никакой агрессии, абсолютная любовь, ажиотаж. Тяжело было, конечно, — я в конце 1997-го даже хотел уйти. И физически уставал каждый день концерт играть, и не все принимал — мне половину песен переделать хотелось. Но потом как-то притерлись, и дальше было уже легче. 1998-й весь прошел как в тумане, потому что концертов было неимоверное количество. Никогда не забуду, как нас из «Юбилейного» в Петербурге выносили в лимузин буквально ногами вперед. Нам нужно было ехать, охрана не могла справиться с фанатами, и нас в этот «линкольн» чуть ли не через люк сверху загружали… Ну вот, проностальгировались немножко.

О ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В НАСТОЯЩИЙ МОМЕНТ

— Вообще, я сейчас занимаюсь тем, что разбираю какие-то наброски, которые были за все эти годы сделаны — на телефоны, на диктофоны. Их так много, что и времени много нужно, и сил. А так — ну все-таки шестнадцатилетний заплыв с «Мумий Троллем» не прошел даром, какой-то опыт есть. Хочется сейчас отойти от грязноватого звучания в сторону какой-то чистоты. На самом деле, я не знаю — может, это вообще будет инструментальная музыка с какой-то поэзией. Хочется всего и сразу.

О ВОЗВРАЩЕНИИ В МАЛЕНЬКИЕ КЛУБЫ

— Ну, надо же с чего-то начинать. Никаких проблем у меня с маленькими залами нет. А амбиции определенного рода имеются. Мне кажется, у нас есть композиции, которые могли бы иметь успех у большой аудитории.

О НОВОЙ ИНТЕРЕСНОЙ МУЗЫКЕ

— Следить с трудом получается. Из последнего… Ну вот альбом Пола Маккартни «New» целиком прослушал, мне понравилось. А молодых коллективов, если вы о них, много. Есть это модное направление — On-The-Go, Pompeya, Tesla Boy. Интересные, они уже таким особняком стоят. Есть соул-коллективы — мы вот недавно играли вместе с The Melodies, мне они очень симпатичными показались. По части того же шугейза есть хорошая питерская группа, молодые, озлобленные по-хорошему — Electric Princesses Cinema Club. Все это далеко от русского рока, конечно, ну и слава богу. Другое дело, что что-то настолько же яркое, как, например, Цой или тот же «Наутилус», мне кажется, сейчас уже не может появиться. Мы живем в гиперинформативное время. Сейчас уже труднее не дать человеку новую информацию, а его от нее оградить. Может быть, я уже просто не в том возрасте, но трудно сконцентрироваться. Раньше информации не хватало, а теперь ее переизбыток. Я в этом смысле согласен со Жванецким. Я телевизор перестал смотреть, но недавно приболел, щелкал по каналам и увидел с ним интервью. Его спросили что-то про интернет, и он сказал такую вещь: что жалко людей старшего поколения. Им тяжело сейчас. Они в сберкассу приходят — а там все эти карточки, автоматы… Нам-то просто адаптироваться, а им тяжеловато. Вот они и нервничают, выходят из себя. Надо им как-то помогать адаптироваться, вот что я думаю.

(Александр Горбачев, «Афиша-Волна», 21.02.14)