О ЖУРНАЛИСТАХ, НАПИСАВШИХ О БЕРЕМЕННОСТИ АЛЬБИНЫ ДЖАНАБАЕВОЙ

— Да пошли они... Пусть снимают, пусть подлавливают. Может, заодно научатся, как надо жить. Что плохого в том, что женщина беременна? Я нормальный человек, она нормальный человек. Родится еще один нормальный человек. Из чего тут можно сенсацию раздуть?

О РЕАКЦИИ ПРЕССЫ НА ЕГО РАЗВОД

— Если честно, мне было все равно, что писала пресса. Гораздо больше меня заботило, чтобы это не било по моим детям. Разве только благодаря Ире они пережили все это более или менее нормально... Вообще, я должен Ирине сказать спасибо, что она никогда никаких разборок не устраивала при детях. А ведь у нас действительно был очень серьезный разлад. Но она терпела, я за это ей благодарен. Так что дети всегда понимали, что я их люблю по-прежнему. Вот говорят: «ушел из семьи». Ну да, я ушел. Но все равно мои дочери навсегда останутся моими. Это не зависит от отношений с женщиной. Да и Ира мне по-прежнему родной человек...

О РЕАКЦИИ РОДИТЕЛЕЙ НА ЕГО РАЗВОД

— Мои родители очень деликатные и справедливые люди. Они с огромным уважением относятся к Ирине как к матери своих внуков и как к порядочному человеку. Родители благодарны Ирине, и они ее очень любят. Но они и Альбину любят. Я надеюсь, это не обижает ни Ирину, ни Альбину. Но понятное дело, что отношения родителей с Ирой изменились. Они теперь меньше общаются, чем раньше.

ОБ ОБЩЕНИИ С ДОЧКАМИ ПОСЛЕ РАЗВОДА

— Я люблю с дочками отдыхать. Беру их, и мы куда-нибудь едем. Только я и они! Ни мам, ни нянь. Это учит их организованности, собранности. Учит быть хозяйками, в конце концов! Ну а в остальное время — дня не бывает, чтобы средняя, Софья, мне по нескольку раз не позвонила. И не только мне, но и своей старшей сестре — Инге. Я думаю, Софья и в будущем останется таким объединяющим центром — именно она будет всю семью собирать.

О МЕТОДАХ ВОСПИТАНИЯ ДЕТЕЙ

— Я безумно люблю своих детей. Но, если нужно им что-то объяснить, я это делаю иногда достаточно жестко. Все-таки, наверное, мальчишку я в целом воспитываю пожестче, чем девочек. Я не ору на него, нет. Я с ним разговариваю... И даю ему пример, как надо держать себя в той или иной ситуации. Ведь мужчина должен быть уверен в себе. Быть надежным, честным. Есть какие-то вещи, которые с детства мальчишкам надо прививать. А девочек я просто люблю, балую. Конечно, пока они не начинают перегибать — тогда я сразу же становлюсь строгим.

БАЛУЕТ ЛИ СЫНА КОСТЮ?

— Смотря в чем. Лишний конструктор никогда не откажусь ему купить. Он ведь собирает уже гораздо более сложные вещи, чем ему положено по возрасту. Один раз смотрит схему, потом откладывает ее в сторону и из сотен деталей какую-то махину мгновенно сооружает. Я, сам будучи инженером, только удивляюсь. Казалось бы, я кандидатскую диссертацию писал, много раз был на всяких практиках, технику обожаю, могу разобрать и собрать двигатель внутреннего сгорания... Но двигатель — это проще, чем те совершенно сумасшедшие конструкции, с которыми справляется Костик. У него вообще правильный взгляд на жизнь, он чувствует себя мужчиной, и это классно.

ОБ ОТНОШЕНИИ ДЕТЕЙ К ДЕНЬГАМ

— У них, конечно, есть все необходимое. При этом у всех четверых совершенно разное отношение к деньгам. Они пока еще не зарабатывают, поэтому, наверное, по-настоящему еще не поняли, что такое деньги. Но Ирина — строгая мама. И Альбина тоже строгая. И я строгий отец в этом смысле.

ОБЩАЮТСЯ ЛИ ЕГО ДОЧЕРИ С МЛАДШИМ БРАТОМ?

— Не очень. Во всяком случае пока. Вот вы спрашивали, почему нельзя было развестись сразу, резко? Я обычно во всем спешу в своей жизни. Но есть вещи, в которых нельзя торопиться. Надо делать все аккуратно, деликатно и осторожно. Женщины очень часто подгоняют мужчин. Но в том, чтобы быть тактичным, и состоит, может быть, проявление мудрости. Я думаю, что все наладится. Костя хороший мальчик, мои дочки — хорошие девочки, они только богаче станут от того, что почувствуют себя близкими людьми.

ЧЕМ ЕГО ПОКОРИЛА АЛЬБИНА ДЖАНАБАЕВА?

— Я никогда об этом не задумывался. Я просто влюбился до безумия. Мы же, мужчины, когда влюбляемся, обычно не задумываемся, почему это произошло. Я первый раз влюбился в первом классе. Сумасшедшая была любовь, продолжавшаяся много лет. Та девочка перешла в другую школу. Но при том, что Батуми — не такой уж огромный город, я только раз или два в году ее где-то встречал. В основном почему-то на демонстрациях — 1 мая и 7 ноября. Мельком увижу — и опять во мне все вспыхнет. И так вплоть до десятого класса.

В КОГО У НЕГО МУЗЫКАЛЬНЫЕ СПОСОБНОСТИ?

— Да у любого грузина они есть! Хоть я и не на сто процентов грузин, так, на семьдесят (по маме у меня русские корни). Одно из самых ярких воспоминаний моего батумского детства — наши прогулки с папой в выходные дни. Костю, меня и нашу сестру Лиану нарядно одевали, и папа вел нас гулять в Пионерский парк. Всю дорогу он шел и пел, чего мы страшно стеснялись. Но папа говорил, что во времена его молодости все пели на улице и это считалось самым обычным делом.

ЗАРЕГИСТРИРОВАН ЛИ ОН В СОЦСЕТЯХ?

— Множество раз. Вот как раз неделю назад я 47 клонов своих уничтожил. Дети ведь вывешивают какие-то фотографии для своих друзей — и находятся люди, которые эти фотографии присваивают и под моим именем выставляют. Чаще всего они делают это по-доброму. Но все равно ведь это обман! И бывает, мои друзья с этими клонами общаются, думая, что это я.

В ЧЕМ НИКОГДА НЕ БУДЕТ УЧАСТВОВАТЬ?

— Я считаю, что человек, набравший уже некий багаж — жизненный и творческий, — не имеет права на необдуманные шаги. Вот я никогда не пойду, например, в программу «Один в один». Потому что есть ребята, которые пародируют намного лучше, чем я. А я умею делать хорошо свое дело. В «Танцы со звездами» тоже, кстати, не пойду и на лед — тоже.

О СЕДИНЕ

— Седина-то у меня давно появилась. Просто я ее скрывал. (Смеется.) Но хочу сказать, что посмотреть в зеркало и осознать, что ты уже взрослый дядька, бывает, годами некогда. Артисты ведь как живут? Мы вечно куда-то спешим, прыгаем в автобусы, в поезда… Жизнь артиста — это ведь не только свет софитов, виски, льющееся рекой, романы и разводы. Это же вечное кочевье…

О ДЕНЬГАХ

— Для меня деньги тоже не самоцель. Мне они нужны как инструмент для того, чтобы достойно жить, реализовывать какие-то планы. Я с деньгами очень легко расстаюсь. Если нужно помочь своим близким, а иногда и не совсем близким, я это делаю. Но я не люблю, когда меня к этому принуждают. Всему миру не поможешь. Здесь очень тонкая грань. Мы перед Богом все равны, и когда люди это понимают, то начинают сами себя вытягивать, карабкаться вверх изо всех сил. Примерно как мы с Костей в свое время...

(Ахмед Бозиев, «7 дней», 19.03.14)