- Ты никогда не критикуешь своих коллег. Вряд ли тебе нравится всё, что они делают...

- Человек старался, работал (смеется). Если исполнитель в мой мир музыки по каким-то причинам не вписывается, это не повод ставить на нем крест - его же любит огромное количество других людей. Значит, это имеет право на существование. Поэтому надо относиться с уважением. Поржать я, конечно, люблю, но и над собой ржу ужасно, так что имею полное право. Бывало и так, что я плохо относилась к чьим-то песням, а при знакомстве он оказывался чудесным человеком - даже было неловко за свое первоначальное отношение. Они же прекрасно понимают всё про себя и относятся к своей конъюнктурной музыке просто как к работе. Самое обидное - когда наоборот: очаровываешься музыкой и разочаровываешься в человеке. Поэтому я стараюсь со своими «святейшими» близко не знакомиться, чтобы не разрушить ореол волшебства. Хотя боги, наверно, имеют право быть какими угодно.

- Много ли у тебя концертов?

- Достаточно. У меня никогда не было очень большого количества концертов, потому что я сама не хочу. Не люблю жить в чемодане и доходить до состояния, когда грязные вещи легче выкинуть, чем постирать.

- То есть многомесячные гастрольные туры - это не для тебя?

- Никогда в такой не поеду. Я сразу сказала, что концертов должно быть не много, а достаточно, чтобы иметь возможность отдыхать, встречаться с друзьями и просто несколько дней ничего не делать, чтобы по сцене соскучиться.

- Некоторые артисты жалуются, что стало меньше корпоративов.

- Да, стало чуть меньше, что даже хорошо: появилось время для разбора новых песен. Кто-то, может, сидит и паникует, а я стараюсь спокойно извлечь из ситуации пользу.

- Тебе что больше нравится - гастрольная суета или студийная?

 - Мне вообще никакая суета не нравится. В принципе, мне присуще беспричинное волнение, я очень быстро им заражаюсь, поэтому стараюсь по возможности минимизировать присутствие каких-то раздражителей. Я люблю заранее приехать в аэропорт, спокойно пообниматься со своими музыкантами, приехать на площадку, лечь поспать, чтобы отдохнуть перед концертом...

- А поорать на кого-то на саундчеке?

- Музыканты-мальчики и без меня с этим прекрасно справляются (смеется). Перед прошлым концертом у меня микрофон перегорел: мальчики понервничали, оборали кого надо, нашли мне новый - а я все это время прекрасно спала и к моменту моего приезда всё уже было хорошо.

- У тебя в бытовом райдере есть какие-то озадачивающие организаторов пункты?

- Нет, там всё достаточно стандартно, зато у меня сложный технический райдер. Нам коллеги рассказали, что промоутеры считают нас «группой пониженной лояльности» (смеется). Но посудите сами: когда приезжает толпа из двенадцати без преувеличения гениальных музыкантов, они должны играть на нормальной аппаратуре. Иначе зачем им было ехать туда? Для меня качественное звучание - норма, для кого-то, может быть, блажь и каприз.

- Встречаются еще организаторы, которые предлагают включить мини-диск и не заморачиваться?

- Мне кажется, уже нет. По крайней мере, к нам с такими предложениями не обращаются. Может быть, их директор отсекает?

- Тебе какие залы больше нравятся - сидячие или ангары вроде «Арены»?

- Невозможно выбрать. У нас было три площадки для «негромких концертов» - КЗ «Мир», Дом музыки и Октябрьский дворец в Киеве. Невероятный зал, точно соответствующий по звучанию моим желаниям. Я бы очень хотела, чтобы в Москве, в России, в Украине, всюду, куда мы ездим и куда хотим приехать, были площадки, которые представляли собой нечто среднее между «Тоннами» и «Ареной».

- Ага, и чтобы трансформировались в зависимости от настроения артиста.

- Да, путем замены нескольких деталей (улыбается). Большинство моих песен существуют в разных версиях - и в громких, и в негромких, и они спокойно могут прозвучать в разных залах.

- Что за группа «Бурито», с который ты записала новый хит «Ты знаешь»?

- Это проект Гарика из группы «Бандэрос» и его товарищей. Мы с ним дружим много лет. Мысли сделать совместную песню появились у нас лет восемь назад. Мы откуда-то вместе летели, Гарик подсел с ноутбуком, показывал миллион каких-то набросков. Но, видимо, тогда было не время, а сейчас всё получилось. Я вообще с огромной радостью участвую во всех заварушках моих друзей - потому что я люблю добрые песни и очень дорожу талантливыми открытыми людьми, которые попадаются мне на жизненном пути.

- Удастся ли найти песню, которая заставит слушателей забыть про «Прованс»?

- Нет, а зачем забывать про «Прованс»?

- Чтобы все пели новую песню.

- Да все и так поют новые песни. Я не подсчитываю количество своих хитов, но меня устраивает количество песен, которые я хочу петь. А станут ли они хитами, зависит от грамотного профессионального менеджмента. Мне с таковым очень повезло. Конечно, очень здорово, если песня встанет на радио, но, когда ее записываешь, не нужно думать о том, встанет она туда или нет. Я записываю песни, которые меня вдохновляют, заставляют меня иначе смотреть на мир, делают меня лучше. Когда я пою некоторые композиции, чувствую себя четырехлетним восторженным ребенком. А другие делают меня мудрым созданием без возраста и лица. Моя задача, как я ее вижу - заставить себя и слушателей верить в чудо. Если человек выбрал меня и пришел ко мне на концерт, я обязана сделать его счастливым, напомнить ему, что наивным быть не страшно. Циничным и злым быть тоже не страшно, и всё это может уживаться в одном человеке. Вот моя задача. А станет ли песня хитом - это вторично, я об этом не думаю.

- Чем заполнены дни, в которые ты позволяешь себе отдохнуть от концертов?

- Во-первых, я сплю. Могу сходить в кино, в магазин, вечером обязательно что-то почитаю. Фейсбук опять же много времени отнимает. Как написал музыкант Володя Корней, «только сейчас, читая ленту, я за 15 минут раз восемь поменял свои политические взгляды» (смеется).

- Соцсети сделали артистов ближе к поклонникам, появилась прямая связь. Некоторые считают, что это неправильно, артист должен быть на пьедестале.

- Ну, я дистанцирована от поклонников. Не хожу к ним в гости на варенье из вишни, не рассказываю бытовые подробности. У меня нет фотосессий, сделанных дома. Я готова рассказывать всё о своей творческой жизни и не хочу говорить ничего об остальной жизни. Это мой выбор. У коллег, которые фиксируют каждый свой шаг, другой выбор. Я некоторых почитываю, иногда улыбаюсь, это так трогательно. Но я не люблю хвастаться и даже с отдыха выложила только фотографии красивых закатов. Некоторые пишут про роскошные пятизвездочные отели и фотографируют омаров - а кто-то может, в этот момент сидит в Норильске и открывает банку тушенки: ему-то каково это читать?

- Я правильно понял, что ты оптимистично смотришь на жизнь и стараешься не грузиться даже под воздействием каких-то сложных событий?

- Я вообще рефлексирующий человек. Но поскольку я знаю эти свои качества, стараюсь не впадать в такие состояния. Мне тяжело из них выходить. Если я вдруг действительно поверю, что всем ... [конец], меня очень сложно станет убедить в обратном. Поэтому я сознательно или бессознательно окружаю себя людьми, которые помогают мне не думать о плохом и верить в чудо. Мне нравится думать, что всё самое ужасное происходит для того, чтобы человечество наконец что-то поняло и поменяло к лучшему. Иначе я не вижу смысла в своем существовании.

Алексей Мажаев, InterMedia