2014, «Амфора»

Книга про Цоя и группу «Кино» была первой в «амфоровской» серии «Легенды нашего рока». Безусловно, это справедливо: «Кино», вероятно, навсегда останется главным олицетворением русского рока, как бы спорно это ни выглядело с точки зрения их музыкальной стилистики. Но ещё важнее, что Цой будет главной легендой этого жанра: в истории нашей музыки это единственный случай, когда посмертная слава группы намного превзошла прижизненную.

Как известно, майки с портретом Виктора Цоя сейчас носят в основном люди, родившиеся уже после его гибели. Возможно, не все из них в подробностях знакомы с биографией кумира, и для беглого изучения основных вех издание вполне годится. Тем же, кто застал прижизненную славу «Кино», из книги хотелось узнать какие-то, может быть, не вполне известные подробности. Меня, например, очень интересует момент перехода полуподпольной ленинградской группы, никто из участников которой толком не имел играть, в категорию всенародных рок-звёзд, рвущих стадионы. Как и почему это вообще произошло? Какую роль в этом сыграла героическая харизма Виктора Цоя и из каких составляющих она сформировалась? Эти вопросы, видимо, ещё ждут своего исследователя, потому что Бурлака, очевидец событий, сосредоточился на совсем других вещах.

Довольно подробно описывается период, когда «Кино» ещё так не называлось. «Палата №6», «Рыбин и гиперболоиды» - на фоне «киномании» конца 80-х и начала 90-х эти группы казались какими-то полувымышленными фантомами. Тот факт, что первоначально это был не ансамбль Цоя, а группа Алексея Рыбина и Виктора Цоя, всё время воспринимался с некоторой досадой, будто Рыба, так и не создавший ничего сравнимого с творчеством Вити, пытается примазаться к славе «Кино», которой ему не перепало. Андрей Бурлака наконец-то расставляет точки над i в этой ситуации, последовательно и планомерно фиксируя брожения юных музыкантов в питерском пространстве в разных конфигурациях. В общем, ничего особенно примечательного в этих описаниях проб пера и попыток совместного творчества не было бы, если бы не внезапные параллели с современностью. Вскоре после выхода этой биографии Олег Валинский стал начальником Октябрьской железной дороги, и большинство информагентств вынесло в заголовок формулировку «бывший барабанщик Цоя» (а некоторые даже снабдили текст фотографией Густава Гурьянова). Признаться, барабанщика Цоя по фамилии Валинский мало кто помнил - а вот текст Бурлаки уделяет ему несколько абзацев, вовремя проливших свет на рок-н-ролльную молодость железнодорожного функционера.

Биография «Кино» второй половины 80-х известна гораздо лучше, и автор не очень-то много добавил к уже знакомым фактам (зато раскритиковал художественную ценность фильма «АССА» и разрушил миф о «Камчатке»). Почему группа обрела бешеную популярность, Бурлака не объясняет, ограничиваясь фразой: «К тому времени вокруг «Кино» и лично Цоя сгустилась атмосфера безудержного поклонения, сравнимая разве что с битломанией середины 60-х». Вскоре после начала «цоемании» Андрей Бурлака пообщался с Виктором в последний раз, и пути их разошлись: Цой расстался с директором Юрием Белишкиным и переехал в Москву под крыло Юрия Айзеншписа, роль которого в последних успехах «Кино» автор книги оценивает резко отрицательно. Сообщается также, что популярность плохо повлияла на Виктора, крепко заразившегося «звёздной болезнью». Это довольно интересно, но далеко от объективности: наблюдатель вдруг превращается в судью и комкает финал, что мешает ему найти правильную интонацию, рассказывая о гибели Цоя и, главное, посмертной «киномании». А ведь об этом можно написать отдельную книгу потолще ста страниц.

Рита Скитер, InterMedia