ОБ УМЕНЬШЕНИИ КОЛИЧЕСТВА ИНОСТРАННЫХ ГАСТРОЛЕРОВ В РОССИИ

— Я бы сказал, процентов на девяносто. Был какой-то период, когда артисты практически не обсуждали Россию в переговорах. Думаю, они побаивались усугубления ситуации: может, война начнётся или ещё что? Сейчас становится понятно, что ситуация застыла в пусть негативной, но довольно стабильной стадии, и артисты постепенно начинают возвращаться.

О ПРОГНОЗАХ НА 2015 ГОД

— Да, на данный момент я вижу свет в конце тоннеля, хотя и сложно сказать наверняка, что будет завтра. Во-первых, мы поменяли подход к мероприятиям. Как было в 2013-м? Люди ходили почти на всё — было бы время и желание. А в сложные годы они выбирают только самое-самое. Для нас наступило время собирать камни — и мы их собираем: на 2015-й год у нас подтвердили концерты практически все друзья «Мельницы»: System of a Down, 30 Seconds to Mars, Muse, Placebo — и все они продаются очень хорошо. Понятно, что не всё ещё готовы вернуться — к примеру, мы мечтаем снова привезти Massive Attack, но, к сожалению, лидер группы, 3D, отреагировал на нашу, скажем так, политическую нестабильность и пока избегает России. В этом смысле нужно радоваться, что всё-таки есть и артисты, которые понимают, что они выше политических конфликтов, они в другой параллели. Мало того, они несут зрителю свою гуманистическую идею, и эта идея может заставить кого-то поменять свои взгляды.

О ФЕСТИВАЛЕ PARK LIVE

— Москва пока не была готова к фестивалю Park Live: ни в 2013-м, ни в 2014-м у нас не было тех сборов, которых хотелось бы, — оба раза были убыточные. Да, участвовало много больших звёзд со своим кругом поклонников, но в итоге мы потеряли зрителей, которые хотели бы прийти только на одного конкретного артиста. В этом году мы меняем концепцию и надеемся выйти в плюс: мы рассматриваем Muse как своего рода ёлку, которую будем, как игрушками, украшать другими артистами. Ещё мы думаем про большое афтерпати Muse, на котором можно будет ночью зависнуть — возможно, на другой площадке.

О ГРЯДУЩЕМ КОНЦЕРТЕ MUSE

— Я всегда верю в Muse, они очень хорошо продаются. Прошлый их концерт у нас в 2011 году установил рекорд: 28 тысяч билетов были проданы за две недели.

Скажем так: Muse — это одна из главных групп в мире. Их таких десять есть, может быть. Естественно, гонорар большой, но практика показывает, что любовь поклонников его оправдывает.

ОБ ИЗМЕНЕНИЯХ ЦЕН НА БИЛЕТЫ

— Ну конечно, цена изменится: не можем же мы артисту в рублях платить (на этой неделе «Мельница» официально известила о планах повысить с 22 декабря цены на запланированные концерты зарубежных звёзд — от Muse до Die Antwoord — на 10–15 %. — Прим. The Village). И все наши попытки договориться о каком-то фиксированном курсе в рублях всегда заканчиваются крахом. 

Никто не станет подписываться на валюту, в которой он вообще не разбирается. Просто концертов станет меньше, а цены будут выше — от этого никуда не деться. Как мы платили сто евро за фанзону, так же и будем платить сто евро за фанзону. И пусть кто-то говорит, что это дорого, — нет ничего дороже эмоций! Ну что такое восемь или десять тысяч?

О МАДОННЕ И ДРУГИХ АРТИСТАХ

— Большинство артистов, с которыми мы работаем, — вы удивитесь, насколько простые ребята. Если же брать Мадонну, то что тут сказать… Мадонна к своему телу не подпускает. Представьте, что приехал цирк-шапито. Внутри него живёт некий один особенный человек. Когда приходит время, открывается дверка, и он выходит на сцену, поёт, а потом опять скрывается за дверкой. Мы даже близко не общались — да никто и не хотел. Я вообще не любитель с артистами общаться — ну не считаю я, что это моё дело, лезть к ним. Может, за это многие артисты нас и любят — за то, что мы держим дистанцию. Агенты, менеджмент — вот наш уровень. Хотя некоторые артисты сами подходят, благодарят.

Я всегда считал, что Мадонна — крутая поп-певица, а на концерте понял, что это не так. В смысле шоу у неё всё безупречно, но шоу смотреть — это не моё, я люблю драйв. Какая-нибудь Тори Эймос мне этого драйва даёт больше, будучи на сцене один на один с роялем. Все три концерта Тори, которые мы организовывали, были прекрасны. Я понял, что мои артисты — это те, кто отдают себя залу. Я никогда не буду организовывать концерт Леди Гаги и, скорее всего, не буду организовывать концерт Дженнифер Лопес. У меня есть другие артисты — System of a Down, Red Hot Chili Peppers, Massive Attack — за которых я буду биться.

О ЛИЧНЫХ МОТИВАХ ПРИ ОРГАНИЗАЦИИ КОНЦЕРТОВ

— Конечно! Многие этого не понимают, считают нас барыгами. Мы, конечно, хотим заработать, но, помимо этого, для нас важны душа, творчество. Люди могут этого не видеть, но сделать фестиваль — это большая творческая работа. Знаете, есть артисты, которые постоянно меняют промоутеров — кто больше денег предложит, к тому и пойдут. А есть те, кто всегда работают с одним и тем же, с тем, кто чувствует их энергетику. И вот я стараюсь сделать так, чтобы энергетика музыканта как можно лучше дошла до людей. У меня есть миссия. Это не просто деньги. И я понимаю, что если я уйду, то многие артисты до России не доедут, потому что другие промоутеры не поймут их так, как я.

(Милослав Чемоданов, The Village, 19.12.14)