О ХИП-ХОПЕ

- Ну вообще я себя не особо вижу в формате хип-хопа. Когда я делаю хип-хоп или рэп, это всего лишь одна из форм выражения эмоций. Хип-хоп – это каламбур, мозаика, осколки, которые собираешь в удивительные вещи. Но если бы мне сказали, что нужно писать только рэп и хип-хоп, то я, наверное, физически не сумел бы это делать, потому что не могу работать в строго заданных рамках.

О ПОП-МУЗЫКЕ

- Из всего можно сделать попсу. Кто думал, что в Англии Sex Pistols превратится в модную цветную наклейку, которую каждый идиот, не зная концепции панка, будет носить на себе и говорить: «панк жив» или «панк умер». Я за поп-культуру, мне кажется, что это самое честное отношение со слушателем. Потому что она говорит: мы сделали, мы продаем, а ты покупаешь. Меня всегда веселят двойные стандарты. Допустим, те же самые альтернативщики с Че Геварой на майках, поющие о революциях и при этом собирающие стадионы в двести пятьдесят тысяч и подписывающие контракты с Major Records. В этом меньше честности, чем даже в Бритни Спирс (ничего плохого в ней не вижу), которая нам не сообщает никакого духовного месседжа, а просто поет такие песни.

ОБ ИНТЕРНЕТЕ

- Я думаю, что благодаря интернету творчество сейчас побеждает. Благодаря кризису, трудностям. Моих песен нет на радио, но мне достаточно выложить песню в интернет, и она через десять дней будет у всех. Например, альбом «Баста / Смоки Мо», который мы выложили 1 января в 00.01 по Москве, собрал восемьсот тысяч прослушиваний и занял первое место в российском iTunes. Я это не к тому, что – вау, первое место. Просто технически все стало удобнее. Не надо никакого пафоса, не надо даже рекламы: у нас ее вообще не было. Обложка и та без названия – поставили на нее картину Эрика Булатова. То есть благодаря интернету появилась возможность не замечать всех этих финтифлюшек и всех так называемых профессионалов.

О ВЛАДИМИРЕ ПУТИНЕ

- Он такой поп-идол: постоянно в телике, у него большая фан-база, мерчандайзинг, есть концерты, ну, образно говоря, съезды, где он выступает. У него все в порядке.

О ЖИЗНЕННЫХ ЦЕННОСТЯХ

- Я «парень с района» в плане своих жизненных взглядов. Мои жизненные ценности остались прежними: человек, поступающий не по-людски, для меня будет отнесен в определенную категорию. Гад для меня будет гадом, и ничто не сможет этого изменить. А хороший человек будет хорошим – этого тоже ничто не изменит. Моя жизненная позиция – это понятия. Циничные люди называют их пацанскими. Этим понятиям должен следовать пацан – в смысле мужчина.

СЧИТАЕТ ЛИ СЕБЯ ПАТРИОТОМ?

- В том смысле, в котором это сейчас подается, нет, я не фанатик. Для меня патриотизм – это любовь к Родине, именно любовь, не зависимость от нее. А Родина – это звук, как в песне, как в «Брате», – вот мама, мой дом, мои друзья, вот я выглядываю из окна. Моя Родина – это то, как меня встречают полицейские, продавцы в магазине, дорога, по которой я езжу, это честная жизнь вокруг меня. Я могу не разделять политического курса моей страны, но это и не моя родина. Политика – это вектор менеджеров, людей, которые стоят у руля власти. Но без них земля никуда не денется, она может быть разорена, сожжена, но останется под ногами и останется родной. И тяжело здесь, и большую часть года холодно, и мы все-таки очень сумрачные, но сюда, сука, тянет! Россия убивает, но сюда тянет. За границей на двадцатый день уже невыносимо.

О СИТУАЦИИ НА УКРАИНЕ

- Вот я лечу в Киев, потому что Киев и Украина для меня – часть моей родины, у меня бабушка из Киева, дедушка из Кривого Рога. Я очень люблю выступать в Киеве – там одни из лучших концертов. Прогрессивные, легкие, веселые и душевные люди. И ни одна политическая конструкция не сможет изменить моего отношения к этим людям. Ну, не сможет мне никто доказать, что это мои враги. Они нам не враги, и мы им не враги.

Но сейчас в Киеве мобилизация. Страшно. Страшно, что умирают люди, нужно остановить войну. Понятно, что есть много подводных течений, которые не видны. Вроде все там чуть-чуть выровнялось, и тут за три-четыре месяца два братских народа превратились в адски ненавидящих друг друга. Хотя в Киеве, кроме радости, улыбок во время концерта, я ничего не ощутил. Полный зал, все вместе поем. Вот это, мне кажется, политическая позиция музыканта.

О «ЛЕВИАФАНЕ»

- Скажу про «Левиафан». Это ложь, фейк стопроцентный, по концепту напоминающий «Южный парк». Все утрировано, пережато, передавлено как трагикомедия. Это такой плохой Достоевский, то есть там есть горечь, боль, горе, тяжесть, но нет милосердия, прощения, любви, надежды. Я понимаю, почему это кино всем нравится. Все в восторге от того, что там все плохо. Этот фильм о перекладывании американской истории на наш лад, и в этом есть фейк.

(Павел Макеев, «Сноб», 23.03.15)