О ГРЯДУЩЕМ РОССИЙСКОМ ТУРЕ

— Да, он не первый, но самый масштабный: 20 городов. В основном прозвучат песни с самого свежего нашего альбома «In vino veritas» — их 7 или 8, остальное — с трех других сольных альбомов «Мгзавреби». Репетируем обычно до 30 песен, из них на сцене вживую звучит около 20. Запас нужен, потому что никогда не знаем, как пойдет концерт, что именно публике понравится. Всегда нужен элемент спонтанности. И еще будет премьера песни на русском языке «Пообещай».

О ПЕСНЯХ НА РУССКОМ

— Есть 4-5 «русских» песен. Мы к выбору языка относимся очень трепетно. Должен быть повод, история... Началось с того, что в довольно уже далеком 2007 году, когда мы только начинали, ко мне в комнату зашла моя тетя (у нас большая семья, мы все живем по соседству), она очень хорошо знала русский, говорила без акцента. И она сказала: «Гиги, мне вчера не спалось, и я перевела твою песню «Просыпается заря». Может быть, тебе когда-нибудь понадобится...» Я тогда не очень представлял себе, что мы будем выступать для широкой публики, тем более за рубежом. Но через 4 года песня действительно пригодилась. А потом была и другая песня, «Потому что я верю в чудеса», потом третья, когда я полюбил девочку из Украины, мы общались на русском, я посвятил ей песню, и она стала моей женой... Следующей стала песня «Прорвемся». Это очень важное для меня стихотворение написал в 1997 году прекрасный поэт, актер Нико Гогелаури, он недавно, к сожалению, ушел из жизни совсем молодой... Когда мы начали писать альбом In vino veritas полтора года назад, я случайно наткнулся в интернете на его чтение этого стихотворения, и захотелось написать песню... Вообще нам предлагали большинство наших песен перевести на русский, но мы отказались из опасения, что они не будут звучать на нем естественно.

О ВЫБОРЕ ЯЗЫКА

— Когда в голове появляется мелодия и я ее подбираю на гитаре, то уже понимаю, какой язык подойдет. Грузинский и русский очень отличаются по звучанию, и та мелодия, которая будет красива с грузинским текстом, не подойдет к русскому. И наоборот. Чтобы звучало одинаково хорошо на обоих языках — я такого практически не знаю. Ну вот кроме той песни, что перевела тетя.

О СВОЕЙ АУДИТОРИИ

— Нет, мы никогда не делаем акцента именно на диаспоре. Ходят все. Самые первые наши зарубежные гастроли были в 2010 году в Киеве, потом — Азербайджан, постепенно доехали и до России. Приезжая в какой-то город, мы поем для его жителей, невзирая на национальности. И рады абсолютно всем. И ходят, насколько знаю, русские, грузины, армяне, азербайджанцы... Удачно получилось, когда мы делали наш первый московский концерт в клубе «Б-2», Женя Гришковец привел свою публику, мы — своих соотечественников. Они познакомились, подружились, и с тех пор на наших выступлениях все сливается. Чему я очень рад.

О ГРУЗИНСКОЙ ДИАСПОРЕ

— Грузинская диаспора — это те, кто нам помогает в первую очередь. Обычно, как только они узнают, что мы едем в их город, через организаторов концерта выходят на нас, устраивают грузинское застолье, чтобы мы вдали от дома чувствовали себя комфортно. Не поручусь за каждого из них, но те, с кем довелось общаться, говорили, что живут нормально, имеют свое дело. Меня это очень радует: значит, эти люди полезны и себе, и своим родным, и тому российскому городу, где судьба определила им быть.

О «СОЛНЕЧНЫХ» ПЕСНЯХ

— Во-первых, спасибо за такое восприятие наших песен. Во-вторых, во всякой жизни довольно грусти, просто мы ее стараемся развеять улыбкой. Мы в группе всегда были открытыми, дружными парнями, у нас много друзей по всему Тбилиси, это даже не потому, что мы популярны, а потому что общительны. Когда я начал писать и петь песни, у нас по-другому как-то и не получалось. Я пару раз пытался написать что-то грустное — не выходило. И я понял: просто надо оставаться самими собой. В наших песнях тоже бывают нотки грусти, но обязательно с надеждой. Как в той самой песне поется — «Прорвемся»!

(Сергей Бирюков, «Труд», 17.09.15)