О ЖАНРЕ КАРАОКЕ-КОМЕДИИ

- Для меня этот жанр не кажется неожиданным. "Самый лучший день" прежде всего музыкальная комедия. Мы никого не заставляем петь, мы просто приглашаем людей, если у них появится настроение, подпевать. Мы строим нашу музыкальную комедию на всеми узнаваемых хитах, в фильме появятся титры, как в караоке, и человек сможет подпевать. Мне кажется, это дает возможность зрительному залу объединиться. И если такое случится даже один раз на просторах нашей необъятной страны, значит, мы свою задачу выполнили. Но открытость нашего фильма не подразумевает назойливого интерактива. Я лично не люблю это аниматорское "Давайте, все вместе!", "Самый лучший день" – это приглашение быть с нами вместе. И мне кажется, зритель в Новый год ждет чуда, он более открыт, расслаблен, и это идеальное время для того, чтобы стать участником чего-то большего, чем ты сам.

О ПРОВИНЦИАЛЬНЫХ ГЕРОЯХ

- Я сам не думал, что буду рассказывать именно такие истории. В театральном институте я ставил Мольера, Шекспира, Чехова, Достоевского, очень любил и сейчас люблю барочную оперу. Но потом я столкнулся с пьесой Островского "Старый друг лучше новых двух", которую поставил в театре в 2009 году. Пьеса мне очень понравилась тем, что она была про сегодняшний день. И я перенес ее героев в наши дни, а пока репетировал постановку, вдруг понял, что это кино. Это произошло еще до "Горько!", до "Проклятия". Это вообще второй сценарий, который я написал. Я тогда только начал двигаться в сторону кино, подумал, что мне это интересно. От Островского остались герои: мама, папа, главный герой - такой Бальзаминов, Иван-дурак, Оля, которая у Островского портниха, а у нас работает на бензоколонке кассиром, и ее мама. Все эти характеры продолжают работать в наше время, и это удивительно. Меня еще греет тот факт, что осталось большое количество реплик Александра Николаевича. Мы вообще не изменились. Есть иллюзия, что мы другие, но всякие модные костюмы, гаджеты – это все дымовая завеса, сущностно мы такие же, как и были во времена исследователя национального характера Александра Николаевича Островского. Когда мы рассказываем о простых людях, мы, может быть, более прямым ходом идем к человеческому нутру. Простой персонаж из народа не умеет прятать чувств и даже не пытается этого делать. Он открыт, говорит что думает, у него меньше приспособлений для маскировки. И поэтому, да, действительно, мне с простыми людьми сейчас интереснее.

О РОССИЙСКОМ КИНЕМАТОГРАФЕ

- Та политика, которая проводится сейчас, более адекватна. Когда есть безвозвратные деньги поддержки и возвратные. В отличие от телевидения, где успех измеряется зрительским интересом, у нас в кино зачастую успехи – это "мы сделали крутую графику" или "никто еще не снимал в десяти странах подряд", или "у нас было очень много использовано динамита". Кроме того, изначально – это в комедиях точно есть – у нас отношение к зрительскому кинематографу в попытке угодить: мы сейчас вам дадим то, что вы так любите. Вы же любите "доброе кино"? Вот вам еще и еще, вот вам очень много "доброго кино"! А задача кино – искать новизну, свежесть, искать то, чем мы способны удивить зрителя. Позиция официанта, который с полотенчиком через руку стоит и ждет, когда ему что-то закажут, неправильная. Есть в этой попытке и обратная сторона. Когда человек просто пытается угодить, он на самом деле недолюбливает зрителя, потому что в так называемом "добром кино" специально сглаживаются все углы – из боязни потревожить. Мы попали в удивительную ситуацию, когда российское кино воспроизводит именно негативный советский опыт и показывает конфликт не плохого с хорошим, не ужасающего с великолепным, а хорошего с прекрасным. Такая однобокая, прилизанная ситуация. Хотя есть тропинки Данелии с Рязановым – очень точных бытописателей. В том же "Служебном романе" есть персонаж Басилашвили – отвратительный человек, который ради карьеры готов пожертвовать всем, никто из него хорошего героя не делает. А у нас сейчас на его месте был бы какой-то запутавшийся человек.

О ДАЛЬНЕЙШИХ ПЛАНАХ

- Предложения не поступали, но мне бы очень хотелось снять сериал. Я бы хотел, если честно, снять драму, не без юмора, не без шуток, но драматическую историю, происходящую в провинции. У меня есть две истории, которые пока не пересекаются, но я понимаю, что они происходят в едином пространстве небольшого провинциального города. Не знаю, может быть, это все закончится кино. Я специально ограничиваю горизонт планирования выходом "Самого лучшего дня" в прокат, чтобы потом понять, что делать дальше.

(Мария Токмашева, ТАСС, 24.12.15)